Строго соблюдая очередность, к гетерам постепенно подошли и остальные проснувшиеся гладиаторы. Многие были хорошо знакомы с женщинами – тут же зазвучал смех, посыпались шутки:
– Что-то у тебя волосы стали совсем седыми, Арданья!
– Какая же это седина, – обиделась гетера. – Я специально осветляла их на солнце.
– А у тебя, Ведиций, никак синяк?
– Всякое бывает в нашем деле. Так пойдешь со мной или синяк смущает?
– Лерция, Лерция, тебя ли вижу? Как ты похорошела, прямо расцвела. А где подружка твоя Фелицата? Ах, уже ушла. Жаль.
Тирак взял приятеля под руку:
– Пошли-ка еще перекусим, друг. Все равно женщины в этот раз не про нас. Ничего, скоро придет и наш день!
– Обязательно придет, парень, – засмеявшись, кивнул Рысь. – А как же!
Говоря так, юноша думал вовсе не о гетерах. Да и иллириец вдруг вздохнул, чуть прикрыв глаза.
В их каморке еще оставалась еда – вкусный белый хлеб, полкувшина вина, мясо, рыба, оливки.
– Хорошо живем, – поудобней устраиваясь на ложе, кивнул иллириец.
Поев, они еще немного поговорили. Тирак рассказывал о своей родине: о горах, о теплом бирюзовом море, о плодородных садах и богатых селеньях, о быстрых кораблях и морских битвах.
– Ты, наверное, и сам не раз грабил купеческие суда, – послушав, засмеялся Рысь. – Уж больно красиво рассказываешь.
– Нет, – с видимым сожалением отозвался Тирак. – Я был слишком мал, когда мое селенье разорили пираты. Так и оказался в рабстве. Сначала в Массилии, затем мой хозяин, чиновник, переехал в Лугдун, там влез в долги… И вот я здесь. Впрочем, я уже это рассказывал.
– Все равно, – Рысь покачал головой. – Тебя всегда интересно слушать.
– Учись и ты говорить красиво, – польщенно засмеялся иллириец. – Ну что, давай спать?
– Давай. Завтра будет тяжелый день, и, может быть… – Рысь не докончил фразу.
– Что ж ты остановился? – обеспокоенно спросил Тирак. – Хочешь сказать: может быть, нам не суждено остаться в живых?
– Может быть…
Каждый задумался о своем. Впрочем, мысли обоих юношей были схожими – о жизни и смерти, вернее, о той жизни, что, пожалуй, куда хуже смерти, несмотря на все хвастливые заверения старых гладиаторов и ланисты. Жить ради гибели на потеху толпе – а есть ли вообще в этом хоть какой-нибудь смысл?
Рысь проснулся от чьего-то прикосновения. Сначала даже не понял, вздрогнул, потом почувствовал, как кто-то ласково гладит его спину. Перевернулся, открывая глаза.
– Ну наконец-то! – послышался тихий девичий смех. – Это я, Фелицата, помнишь?
Юноша удивленно помотал головой:
– Ты… ты ко мне?
– К вам обоим. – Снова засмеявшись, девчонка откинулась на ложе и дотронулась ногой до спящего Тирака. – Эй, проснись, парень… Да что такое? И не разбудить.