Видя, что прокурор не двинулся с места - то ли ослабел от переживаний, то ли стесняется спросить, где его одежда, верная боевая подруга решила облегчить ему жизнь:
- Твоя одежда в кабинете. Гувернеров поблизости нет, так что придется тебе пройти туда самостоятельно. Шевелись, Эдик, - уже сердитым тоном проговорила она, видя, что тот все ещё сидит, и вид у него жалкий. - Хоть ты и задрапировался, как в тогу, но на древнеримского патриция почему-то не тянешь. Честно говоря, твой вид эстетического чувства не вызывает. К тому же, черный цвет наводит на кое-какие ассоциации... Напомню, что твоя жизнь - в твоих руках.
Наконец Эдуард Владимирович нашел в себе силы встать и, опустив голову, пошел к двери. Минут через пять он появился уже одетым. Выглядел каширский прокурор неважно - щеки заросли щетиной, веки набрякли, под глазами типичные похмельные мешки, белки глаз приобрели красноватый оттенок и при этом отливали желтизной, цвет лица землисто-серый. Да и выхлоп от него был соответствующий.
- Иди хоть умойся, побрейся и зубы почисти, - брезгливо обронила Алла. - А то, похоже, будто тебя только что выпустили из вытрезвителя. Что о тебе подумают подчиненные! Ты же, хоть и насквозь продажный, но пока ещё прокурор.
Не сказав ни слова, ещё больше униженный Эдуард Владимирович поплелся в ванную. Через четверть часа он умылся, побрился, щедро облился хозяйским одеколоном, прикрыл плешь сохранившимися волосами, но, тем не менее, лучше выглядеть не стал.
- Да уж, красотой ты не блещешь... - покачала головой верная боевая подруга, сознательно унижая его, чтобы держать в узде. То, что прокурор разговаривал с неким Борисенко с начальственными интонациями, ей очень не понравилось - слишком быстро Эдуард Владимирович сумел сменить растерянно-униженный тон на приказной. Неумный, да к тому же, похмельный мужик вполне может взбрыкнуть, например, вспомнить, что облечен властью, и выкинуть неожиданный фортель. Она решила давить до последнего, пока намеченный ею план полностью не осуществится:
- Эти порнофотки я тебе дарю, как и обещала. А магнитофонную кассету, снимки, как ты берешь взятку, и видеокассету получишь, когда Мальцев, Ганеев, Курченко и Зотов лягут на нары. Не обольщайся, что тебе удастся соблюсти политес в отношении твоих кормильцев-бандитов. Напрасные надежды удел дураков, помни это, Эдик.
Прокурор подавленно молчал, а Алла напомнила:
- Не забывай, что это дело будет контролировать Слава Миронов.
- Меня убьют... - прошептал он.
- Не убьют, - без тени сочувствия произнесла она и многозначительно добавила: - Пока.