Как странно — проснуться и увидеть ее в своей постели, продолжал размышлять Ротуэлл. А тут еще этот пес, который мирно спит у нее в ногах! Святые угодники, как такое могло случиться?! До сего дня его дом был своего рода крепостью, куда не допускалась ни одна живая душа, кроме него самого. И вот за эти неприступные стены впервые проникла незнакомка… более того, она решила остаться здесь навсегда! А тут еще этот треклятый Джим-Джим, или как там его… еще до завтрака пусть отправляется назад, к Твидейлам.
Ротуэлл не мог сдержать в себе раздражение. Однако это не помешало ему повернуться на бок и позволить себе удовольствие полюбоваться спящей Камиллой. Лицо ее разрумянилось во сне. Сочные, чувственные губы слегка приоткрылись, сейчас она казалась намного моложе своих двадцати семи лет.
Ротуэлл начинал потихоньку подозревать, что его жена совсем не такая расчетливая и циничная особа, какой хотела казаться. К несчастью для него. Потому что тогда начнутся проблемы. В конце концов, он не нуждается ни в чьем сочувствии… и вовсе не мечтает, чтобы его нежили, баловали и гладили по шерстке. У него и в мыслях не было заставить эту девушку привязаться к нему. Да, он согласился подарить ей ребенка, все верно. Но Ротуэлл и сейчас проклинал тот день, когда впервые положил глаз на эту маленькую чаровницу. Возможно, он просто был тогда не в себе. Однако сейчас что-то в самой глубине его души будто сдвинулось… или оторвалось? Нет, изменилось — и это он сознавал совершенно четко.
Малышка так невероятно хороша собой. И так полна жизни. Настоящий, живой человек, с собственной волей и желаниями — воплощенная надежда, свет, невинность, словом, в Камилле было все то, чего сам Ротуэлл никогда не знал. И вот теперь эта удивительная… эта прекрасная женщина… Господи спаси и помилуй, еще немного, и он превратится в тряпку, ужаснулся Ротуэлл.
Он внезапно поймал себя на мысли, что неплохо было бы заняться с Камиллой любовью — конечно, не теряя при этом головы.
Впрочем, времени на размышления уже не было — повернувшись к ней, барон наткнулся на взгляд Камиллы. Широко распахнув глаза, она с тревогой вглядывалась в его лицо — как будто искала в нем что-то и не находила.
— Доброе утро, — пробормотал Ротуэлл. Ни один из них не понял, как это произошло, но в следующее мгновение Камилла оказалась уже в его объятиях. С трудом разомкнув руки, он опрокинул Камиллу на спину и рухнул сверху. Он не был ни груб, ни холоден с ней — нет, Ротуэлл поклялся, что никогда не позволит себе этого. Оказавшись сейчас в ней, он старался держать свои чувства в узде, но… ему это стоило немалых усилий, в особенности когда она извивалась под ним, в минуты наивысшего наслаждения снова и снова выкрикивая его имя.