Проходят сутки. Секретарь встречает Костю и спрашивает: "Ну как, исправил?" Костя делает вид, что не понимает, о чем речь. Тогда секретарь говорит: "Ты дурака не валяй. Исправляй!" По стройке уже слухи покатились. Тот, кто раньше с Костей в домино играл, теперь играть опасается, другой вдруг про Англию и Германию расспрашивает. Костя вторую ночь не спит, ареста ждет. И понимает, что его рисунок можно расценить как политическую ошибку, однако не сдается и стенгазету не переделывает: переделаешь — значит был виноват. И все-таки чудо спасло…
Я перебиваю рассказчика и говорю: "Ежова сняли и объявили врагом народа".
— Нет, до этого еще год оставался и не одна голова с плеч слетела. Произошло вот что. В безвыходной ситуации Костю осенило.
Встречает его на следующий день секретарь и уже при народе спрашивает: "Ты переделал?" "Нет, — говорит Костя. — Я сходил в НКВД, рассказал, что вы ко мне придираетесь, и там сказали: "А пошли ты этого дурака…" И адрес дали на тот случай, если сами не догадаетесь. Так что выполняйте указание". Тем дело и кончилось. Секретарь отстал. А Костя дней через десять на всякий случай уволился и уехал.
На другой стройке он к стенгазете и близко не подходил.
Дворянин
Рабинович был правительственным фотографом — снимал членов Политбюро, членов ЦК, партийные съезды, международные конгрессы. Летним утром 1937 года он устанавливал свой треножник на одной из дорожек Кремля. К фотографу подошел Сталин:
— Что же это вы, гражданин Рабинович, скрыли, что вы из дворян.
Рабинович от страха упал в обморок. Сталин был пристально внимателен к биографиям окружавших его людей и узнал, что предок Рабиновича выполнил какое-то важное поручение Петра I и царь удостоил его дворянством.
Рабинович продолжал работать в Кремле. Через некоторое время к нему вновь подошел Сталин и сказал:
— Товарищ Рабинович, а вы пугливы!
"Не вытекает"
Поскребышев насмотрелся на преуспеяние высшего партийно-чиновного круга и решил тоже кое-что приобрести.
Заикнулся Сталину, тот велел написать заявление. Сидит Сталин, смотрит на заявление, водит синим карандашом, пометки ставит, тихо ворчит:
— Так, дачу, значит, хочешь, машину хочешь… Дача ему, видите ли, понадобилась…
Поскребышев холодеет от ужаса. Неожиданно Сталин размашисто пишет: «Удовлетворить». Поскребышев радостно берет в руки бумагу и вдруг от избытка чувств чмокает Сталина, неловко попадая поцелуем за ухо вождя. Тот на мгновение теряется и удивленно говорит: "Не вытекает".
Обсуждение кандидатов
Во время первых выборов в Верховный Совет обсуждался вопрос, кого бы выдвинуть из писателей. Скатов предложил Алексея Толстого. Маленков пошутил: от графов. Сталин сказал: