Это совершенно естественная, понятная и здоровая реакция. Тем не менее нельзя не признать, что Екатерина в момент, когда она вновь свиделась со своим женихом, не выдержала характера. Вполне понятно, что нормальной молодой девушке, при всей ее искренней радости по поводу выздоровления жениха, трудно было не содрогнуться при виде того, как он ужасно обезображен. Вполне понятно, что всей ее доброй воли, всего ее самообладания, всего ее сострадания хватает лишь на то, чтобы скрыть это свое содрогание и произнести несколько любезных фраз. И все же момент этот ставил гораздо большие, совершенно иные требования. Он требовал от Екатерины как раз того, чем она не обладает, того единственного, чего не хватает в реестре достоинств ее богатой натуры: теплой, бьющей через край, идущей от самого сердца нежности.
Та условная, безучастная фраза, которую Екатерина с трудом произносит при встрече с Петром, разрушает в течение одной секунды всю возведенную было с таким терпением, умом, тактом и инстинктом постройку. Нежные весенние ростки привязанности, распустившиеся было в душе Петра и нуждающиеся только в теплом дыхании, чтобы расцвести любовью, завяли. Вера никогда и никем не бывшего любимым мальчика в искренность симпатии Екатерины нарушена, доверчивый компаньон детских игр превратился во врага.
Он сам, пожалуй, это не вполне осознал. Но со дня на День это становится все более заметным. Правда, и в Петербурге он видится со своей невестой довольно часто, так как их комнаты расположены рядом, но остается он с ней только самое короткое время, а для бесед предпочитает общество лакеев. Наряжает их в мундиры и заставляет проделывать воинские упражнения. Еще с раннего детства мундиры, военная муштра и грубые слова команды лучше всего позволяли ему справиться с мучительным чувством слабости и недостаточной мужественности. Теперь, когда он ощущает особую подавленность, он возвращается к своим старым привычкам. Эти смешные воинские упражнения, проделываемые в комнате с парой одетых лакеев, являются только выражением крайнего упадка мужества, вызовом проснувшегося и окрепшего протеста против невесты.
Екатерина изумлена и оскорблена этим поведением своего жениха. Она не знает за собой никакой вины, не подозревает даже, что сама задела и оттолкнула Петра в решительный момент, считает, что обязана ответить на его демонстративную холодность величайшей сдержанностью. Но гордость и сдержанность Екатерины только укрепляют Петра в мнении, что своим безобразием он вызывает в ней отвращение, делает его еще более малодушным, одиноким, озлобленным.