— Без лишних движений. Оружие на землю. Быстро! Ты тоже, — Второй офицер замер в нерешительности. Первый уронил табельный «Макаров» на землю.
Второй военный медлил.
— Я кому сказал, ствол на землю! Быстро, а то вышибу ему мозги!!! — я не узнал свой голос. Такое ощущение, что это вообще был не я.
Военный стоял всё так же, держась за кобуру. Лицо не выдавало ни малейшего испуга, в то время как его сослуживец дрожал от страха под дулом пистолета.
— Оружие на землю! Быстро!
Водитель, оглушённый тяжёлым предметом, выпал из кабины на бетонные плиты. Тут второй офицер отточенным движением вырвал пистолет из кожуха…
Выстрел. В плечо. Ещё выстрел. Солдат рухнул на землю, ухватившись за горло. Второй рванулся с места и исчез в толпе. Где-то сзади сквозь толпу к машине уже прорывались сразу несколько человек, вооружённых автоматами. Люди бежали. То ли напуганные стрельбой, то ли охваченные всеобщей паникой. Я боролся с чудовищным осознанием. Я только что застрелил ни в чём не повинного офицера Советской армии. Сейчас солдаты преодолеют последние метры и откроют по мне огонь на поражение.
— Давай, паря, запрыгивай! — Голос моего недавнего знакомого, сидящего за рулём армейской машины
Я стоял, не в силах сделать движение. Грузовик взревел мощным мотором — дальнобойщик знал своё дело.
— Прыгай сюда, парень! Быстрей!
Всё тело сковал железный шок. Я был не в силах пошевелиться.
— Давай сюда! Поехали!!!
Журналист с пистолетом. Смешно подумать. Журналист-убийца. Журналист с единственным пистолетом против всей Советской армии! Превозмогая внутренний кризис, я сделал неуверенный шаг в сторону грузовика. Из толпы показался солдат с АК. Буквально через секунду — ещё один. Потом ещё двое. Время как будто застыло. Военные подняли стволы, нацелив на меня. Всё. Это конец. Выстрел. Ещё выстрел. Ещё два. Я видел пули, медленно движущиеся в пространстве в мою сторону. Первая, на подлёте ко мне исчезла. Вслед за ней последовали и остальные, растворившись в воздухе. Долю секунды спустя всеобщий фантом пропал. Небо моментально заволокло тяжёлыми тучами, площадь перед железнодорожной станцией мгновенно опустела. Только пожелтевшие листья падали на землю. Листья — предвестники зарождающейся осени. В паре метров от меня на бетонных плитах площади лежал скелет в полуистлевшей офицерской форме…
Нет! Это просто совпадение! Я просто наблюдал призраки прошлого, я не могу воздействовать на то что было! Я не могу быть причастным к тому, что случилось здесь двадцать пять лет назад! Я — человек двадцать первого века — никогда не был здесь до этого, никогда не стрелял, ни разу не убивал живого человека. За исключением тех трёх на станции… Я был лишь несмышлёным ребёнком в те годы, я даже не ходил ещё в школу! Даже про катастрофу на Чернобыльской атомной электростанции я узнал несколько лет спустя, в начальных классах школы!