— Ладно, пошли к станции. Чует моё нутро, кто-то там ошивается… — запоздало твоё нутро. Эх, ну ладно, что сделано, то сделано. Надо отталкиваться от того, что есть. Пора выбираться отсюда.
Прижавшись к стене у окна, я проводил сталкеров взглядом. Когда двое скрылись в руинах железнодорожной станции, спешно покинул коттедж и двинулся дальше на восток, по дороге, по которой они пришли сюда. Чувствовал — до внешнего мира оставалось рукой подать.
"По моим подсчётам, к тому времени мы выйдем к «железке». Относительно спокойный участок. По «железке» километров пять на юг — там будет станция и при ней деревенька. За деревней поворачиваем опять на восток, проходим лесок небольшой, а за ним… Лафа, короче. Солнышко светит, птички поют, собачки по полям да по лугам носятся, гадят от радости, новички в песочницах играются, а вокруг ходят гопнички и люлей всем по очереди прописывают. Красота… Если последних вниманием обделить, то вполне мирный район — хоть разденься и загорай. А там у любого встречного спросишь где кордон, он тебе с радостью укажет, откуда полчаса назад сам вышел. Ты мотай на ус, пока я рассказываю. Постигай географию…"
На ум пришли слова Фёдора. Спасибо, дорогой друг, и здесь помог. Значит, я совсем близко от периметра. Железную дорогу и деревню я прошёл, осталось пересечь лесополосу.
Длинная дорога через лес. Наподобие той, по которой ехал наш «Урал» позавчера. Только теперь всё изменилось. Я шёл один — без крепости на колёсах, оснащённой вооружёнными солдатами. Сейчас эта разница ощущалась очень остро. Мрачный лес обступал гравийную дорогу со всех сторон, только теперь я был один. Совсем один. А где-то глубоко в лесу раздавался протяжный, печальный вой. Такой же, который приветствовал мой приход во внешний периметр Зоны. С одной только разницей. Здесь не было пьяного" защитника отечества" и группы его сослуживцев, вооружённых автоматическим оружием. Здесь не было пары германских туристов, отправившихся в Зону за дозой острых ощущений. Здесь, во владениях смерти, не было учёного Анатолия, готового поддержать и утешить в любой момент. Как мне не хватало их всех здесь! Как мне хотелось сейчас увидеть хоть кого-то из них, пусть и в своих грёзах! В своих идиотских, бессмысленных грёзах… Я помню, как встал наш грузовик с пробитой шиной посреди сумрачного леса. Я помню, как переполошились военные. А сейчас и здесь, я был совсем один. Тогда я не чувствовал этого, но сейчас ощущал во всей полноте. Страх.
Судорожным движением вырвав из-за ремня трофейный пистолет — рукоять в сжатой руке придавала немного уверенности — продолжал я свой жуткий путь через мрачный лес. Страшный путь, дорогу из ниоткуда. Дорогу из мира, которого больше нет.