Когда поднял голову, дождь успокаивался. Ветер дул не так сильно, небо посветлело. В голове немного прояснилось. Я с большим облегчением оставил здесь часть того, что нёс со вчерашнего вечера. Я вернул Зоне часть долга. Теперь пора идти. Серые коттеджи с зияющими провалами окон, грядки, заросшие травой в рост человека, битые машины — всё, что я нашёл в посёлке. На секунду появилась мысль поискать что-нибудь съестного, которая тут же испарилась — выбитые двери, вывороченные наизнанку рамы окон, не вселяли надежды.
Но, повинуясь какому-то внутреннему порыву, я зашёл в один из пустующих домов. Спустя секунды понял — не зря. На дороге, идущей от восточного леса, показались двое. С виду — абсолютно мирные, но мне меньше всего хотелось сейчас выходить на контакт. "…Тот, кто здесь улыбается тебе в лицо, в Зоне выстрелит тебе в спину. По ту сторону кордона практически нет людей, живущих по совести. Там вообще нет людей. Одни животные. Пусть и внешне людей напоминают…" — Я всецело доверял заветам учёного Анатолия, ветерана зоны. Я не хотел сейчас давать о себе знать. Возможно, одиночеством я подписывал себе приговор. Но при обратном варианте риск был слишком велик. Мне с головой хватило одной встречи. Прислонившись к стене у окна, я затаил дыхание.
— Вот те на! Да ты посмотри — абсолютно мёртвый посёлок! Ни души…, - ребята были оснащены по полной — комбинезоны цвета оливы, автоматическое оружие, противогазы, болтающиеся сейчас на груди.
— Я же говорил тебе, рай, полный наживы! Вот подожди, ещё проникнем в глубокую Зону — там, говорят, вообще золотая жила, Клондайк! — По голосам, им было не больше двадцати.
— Как думаешь, сколько дадут за эту вещь? Может стоит вернуться и поторговаться как следует? — сталкеры явно нашли артефакт. Я мог бы сейчас выйти им навстречу, попросить помощи. Но, почему-то не хотелось. Чувствовалось, за этим юношеским азартом скрывается гораздо большее, чем могло показаться на первый взгляд. Ребята хотели наживы.
— А чёрт её… Ты посмотри, и ни одного сукина сына по дороге! Может, на станции кого найдём? — это подрастающие беспринципные грабители-мародёры.
— Т-с-с-с… Здесь определённо кто-то есть! Артефакты артефактами, а живой человек может нам предоставить гораздо большее… Артефакты-то не умеют сами себя собирать. — и заржал во весь голос.
— Вован, я понимаю, там, гопники, а с мирными-то что будем делать?
— Что-что… Валить их, и все дела! Здесь ни один закон не действителен! Делай что хочешь! Лишь бы живым остаться, — мне ничего не стоило открыть по ним огонь. Но одно останавливало меня. Я не хотел больше смерти. Каким бы ублюдком ни оказался человек, встретившийся на моём пути — я не хотел его отправлять на тот свет. Будь на то моя воля, я бы с радостью вернул с к жизни тех, у кого я эту жизнь отнял. И пусть бы они убивали, мародёрствовали, грабили — моя совесть была бы чиста.