Одним солнечным утром поздней осенью она с ружьем в руках, красивая и живописная, отправилась на охоту на оленей. Ее поставили рядом с Чарли Пейтоном, который должен был быть в это время в университете, но вместо этого шатался по знакомым и надоедал Сильвии своими вздохами и томными взглядами. Они стояли уже около получаса, когда услышали вдруг из лесу собачий лай. Чарли пошел на разведку, полагая, что собаки напали на медведя, а Сильвия осталась одна. Несколько минут спустя она уловила шум в кустах позади себя и, решив, что это олень, подняла ружье. Животное, заслоненное густой стеною зелени, тяжело пробежало несколько шагов, и вдруг кусты раздвинулись, и Сильвия увидела перед собою не оленя, а всадника.
Она опустила ружье. В лесу опять залаяла собака, и всадник остановил свою лошадь, вслушиваясь. Лошадь выразила беспокойство, всадник крепче натянул узду, тогда она повернулась, и он очутился лицом к лицу с Сильвией. На первый взгляд в нем ничего необыкновенного не было: молодой человек в куртке цвета хаки и коротких спортивных брюках.
Но Сильвия смотрела на него другими глазами. Она начиталась романов и мечтала о возлюбленном, который должен явиться в один прекрасный день и должен отличаться от пошлых салонных и бальных обожателей какими-нибудь необычайностями, рыцарскими свойствами. И во внешности этого человека было что-то рыцарское. Лицо его, не будучи суровым, выражало силу, смягчавшуюся тихой грустью.
Сильвия, наблюдая за собой как бы со стороны, умела рассчитывать свои ощущения и впечатления, особенно при встречах с мужчинами. Но на этот раз она была слишком заинтересована, чтобы анализировать свои чувства и мысли. Она видела его оттененные густыми ресницами глаза, блестящие черные волосы, его будто вылитую из бронзы фигуру и превосходную посадку на лошади. Она хотела, чтобы он взглянул на нее, и, как зачарованная, ждала мгновения, когда их глаза встретятся.
И это мгновение пришло. Он вздрогнул и быстро поднес руку к шляпе.
– Простите! – вежливо сказал он.
Сильвия обратила внимание на его глубокий, звучный голос и, внезапно задрожав, вспомнила рассказ Гарриет. «Неужели это Франк Ширли?» – подумала она. И, тотчас овладев собой, улыбнулась и сказала:
– Это я должна извиниться перед вами. Я чуть не выстрелила в вас.
– Я этого заслужил, – ответил он, тоже улыбаясь, – ведь я забрел в чужие владения.
Сильвия выезжала в свет уже целый год и была в то время довольно искушенной особой. При встрече с новым человеком она всегда задавала себе вопрос: «Смогу ли я полюбить его? Могла бы я быть его женой?»