— Дорогая, я думала, он давал это тебе каждую ночь.
София довольно улыбнулась.
— У меня самый удивительный муж на свете.
— Не говоря уже о потрясающем лаке для ногтей.
— Цвет называется «Голубая грусть Жаклин».
Рикки поморщился.
— Идет наш надсмотрщик. Наверное, нам пора обратить немножко внимания на клиентов.
София повернула голову. Так и есть, в их сторону направлялся Говард Берренджер. Увидев это, она поспешно подошла к покупательницам: мамаше и ее дочке, вызывающе одетой девице лет четырнадцати.
— Тэффи нужен новый макияж, — сказала дама.
— Не только! — фыркнула девица. — Мне много чего нужно.
«Правило для будущего родителя номер два: быть достаточно богатым, чтобы иметь возможность отправить детей в закрытую швейцарскую школу и таким образом ограничить контакты с ребенком в самый трудный подростковый период».
— Хочу вот это, — потребовала Тэффи, указывая на руку Софии.
Мать пожала плечами и нервно улыбнулась.
— Сомневаюсь, что кольцо этой леди продается.
— Черт, да не кольцо! Оно больно яркое, я буду в нем похожа на переодетого голубого. Я говорила про лак. Обалденный цвет, такого нет ни у кого в школе.
София испытывала одновременно и возмущение (что эта избалованная девчонка понимает в драгоценностях?!), и восторг (маленькая модница оценила ее лак для ногтей). Но поблизости очень некстати торчал Говард Берренджер, он остановился посмотреть и, по обыкновению, прочесть внеплановую нотацию за неподобающий уровень обслуживания. Он со всеми так держался.
— В вашем отделе продается такой лак? — спросила мать.
— Нет, но… — начала София.
— Где вы его взяли? — визгливо спросила Тэффи. — Я хочу купить все цвета.
— Тэффи, не капризничай, — попыталась урезонить ее мать. — Мы попробуем один цвет и посмотрим, как он тебе подойдет.
— Черт! Я знаю, что делаю! Как будто папа только что не продал Интернет-компанию за пятьдесят миллионов! Я хочу все цвета!
София решила сказать правду, хотя бы только для того, чтобы спасти мамашу от дальнейших нападок.
— На самом деле я изготовила этот лак сама. Я открываю свою собственную фирму.
Говард Берренджер застыл как изваяние.
— На кой черт мне знать вашу биографию? — брякнула Тэффи. — Лучше скажите, сколько у вас есть оттенков.
«Правило номер три: еще раз хорошенько подумать, стоит ли вообще заводить детей».
— Пока только один этот. — Софию охватило ни с чем не сравнимое чувство гордости за собственное достижение. — Он называется «Голубая грусть Жаклин».
— Почем?
София замялась. Ко бизнес надо или развивать, или не начинать вовсе. И она решилась, несмотря на то что поблизости маячил Говард.