У тетиного мужа для меня сюрприз!
— Сибилла! Сибилла! — кричит он мне через весь сад. — У меня есть кое-что получше торта!
И вид у него довольный-предовольный.
О-ля-ля! Я смотрю, разинув рот. Вспомнил-таки! Спасибо! Спасибо!
Большая тарелка, а на ней… Да! На ней лежит камамбер! Спасибо! Спасибо! Я оглядываюсь на маму. Она улыбается. Она знает, что я не клянчила.
На нем нет свечей, но все равно у меня как будто тоже день рождения!
Подходит Анжелин муж, протягивает мне специальный ножик для сыра.
— Твоя тетя разрежет свой торт, а ты разрежь свой!
Я стесняюсь: слишком много чести. Вот повезло-то. Даже Анжела ждет, не режет свой именинный торт, пока я не разрежу мой камамбер.
Все внимательно смотрят на меня, и я наконец втыкаю нож в камамбер. «Вжжжииик!» — пищит он.
Что это? Что происходит? Я не верю, я еще раз выставляю себя на посмешище и только тогда понимаю, как меня опозорили. Камамбер — пластмассовый. Его купили в магазине шуток и розыгрышей. Надо мной все смеются. Я стою, дура дурой, среди хохочущих взрослых. Тетина подружка — вот корова! Я все-таки оттопчу ей ногу. Она так заливается, будто ничего смешнее в жизни не видела.
А мне совсем не смешно. Моим сестрам тоже. Коринна бежит мне на выручку. Берет меня за руку, уводит от стола. Спасибо, а то я не знала, как быть.
Теперь им всем стыдно.
— Не обижайся! Это же шутка! Поешь торта…
У каждого находятся слова мне в утешение.
Поздно. Я их ненавижу. Не буду ни с кем разговаривать. Все дураки. Я не хочу больше их слышать. Даже смотреть на них не хочу. И не надо меня трогать, кто-то пытается — я отдергиваю руку.
Жоржетта тоже прибежала мне на выручку. Мы втроем прячемся в углу сада.
Посреди суматохи вдруг раздается хрипучий голос моего крестного:
— Ну что, а настоящий-то у тебя есть? Дай теперь малышке!
Он встал на мою защиту.
Тетин муж молчит. Нет. Нет у него настоящего. Шутку он заранее купил, а чтобы сделать приятное — даже не подумал.
Ко мне подходит тетина свекровь. Говорит, что у нее, кажется, есть кусочек камамбера в холодильнике. «Хочешь?» — спрашивает. Нет! Нет! Ничего я больше не хочу! Отстаньте от меня все! Не нужен мне ее кусочек камамбера. И вообще, кто же кладет его в холодильник? Я люблю, когда он мягкий, «аж течет».
А вот и мама. Сейчас мне же и попадет, и к гадалке не ходи. Кто бы сомневался. Она берет меня за локоть.
— Сейчас же перестань дуться. И извинись, — командует она шепотом мне на ухо.
— Что? Мне извиняться? Это он подсунул мне пластмассовый камамбер! Это он должен извиниться! — ору я.
— Сибилла, извинись немедленно.