Практически ничего из перечисленного не выполнялось.
Ответчик до сих пор не представил убедительных доказательств того, что в n-ом отделении ГКБ № Х имелся персонал, осуществляющий уход за пациентами, в частности за Б.
Истица в связи с этим заявила, что уходом за ее мамой занималась сестра-хозяйка М. по договоренности и за плату, но «я дважды ночевала в больнице, к маме никто не подходил» (л.д. 70, 71). М. истице рекомендовал С. – заведующий отделением.
Свидетель С. дал следующие показания: я «не рекомендовал, а упомянул» истице для ухода за мамой М. «как сестру, добросовестно осуществляющую уход». До этого: «Персонала, осуществляющего уход, нет», «не было лица, осуществляющего уход», «я рекомендовал кандидатуру медперсонала, осуществляющего надлежащий уход», «сестра-хозяйка М. без медицинского образования» (л.д.72,73).
Мы расцениваем рекомендацию заведующего отделения (должностного лица) как непосредственное предложение кандидатуры, осуществляющей уход, которое и было принято истицей в отсутствие предложенных ей альтернатив. Как выясняется, у этой кандидатки не имеется медицинского образования, что противоречит ст. 54 Основ законодательства об охране здоровья граждан, а в вышеуказанном ОСТе сказано: «Адекватные противопролежневые мероприятия должны выполняться сестринским персоналом после специального обучения».
Именно потому, что М. не имела права заниматься уходом, она заявила в суде: «Я не занимаюсь уходом», «С. рекомендовал меня, так как медсестры заняты», «уходом занимаются родственники».
Из смысла сказанного вытекает, что как минимум квалифицированного, а похоже, и никакого другого постоянного ухода за Б. не было. Кроме того, М. не могла работать 24 часа в сутки, а противопролежневые мероприятия требуют проведения различных процедур через каждые два часа.
Для установления того факта, что действия ответчика не соответствовали вышеупомянутому приказу Минздрава РФ, нет необходимости проводить экспертизу, поскольку простое сравнение медицинской карты с вышеуказанным стандартом указывает на то, что не было предпринято предписанных приказом мер. В этом смысле, на наш взгляд, ответчик не вправе ссылаться на то, что Б. в силу возраста и состояния здоровья все равно бы умерла вне зависимости от наличия должного ухода, поскольку такая логическая конструкция имеет форму предположения «все равно …, если бы …», а суд не может основывать свое решение на предположениях.
Кроме этого, то обстоятельство, что в Германии за два года до исследуемых событий Б. с переломом шейки другого бедра успешно была излечена, также опровергает эту логику ответчика.