А что ему, несчастному, ответить?
Кадило нахмурился и заявил:
– Ты – антихристианин.
– Это у Ницше есть такая книга. «Антихристианин» называется. Читал?
– Нет.
– Выйдешь – почитай. Это я сейчас, считай, просто против шерсти тебя погладил разочек. А вот книжку эту прочтешь, так разорвешь на себе жопу до самого затылка. Вот он, Ницше, – действительно антихристианин.
– А ты-то кем себя считаешь?
– Я-то? Просто человек. Руки, ноги, голова. Душа.
– Ага! А кто тебе душу дал?
– Тот же, кто посылает на землю дождь. Скажи мне, кто посылает на землю дождичек, чтобы клубничка на грядочке выросла?
– Никто не посылает. Что я, в школе не учился, что ли…
– Вот и я говорю… Я, Кадило, не антихристианин. Я просто – не христианин. Разницу улавливаешь?
– Нехристь, что ли?
– Ну, если тебе так удобно, – пожалуйста. Называй, как хочешь, только в печку не суй. Успеется.
– Но ты же крещеный?
– А меня тогда не спрашивали. Сунули в купель – и все дела. А в сознательном возрасте я этого не делал.
– Вот и зря. Окрестился бы, глядишь, и снизошла бы на тебя благодать Божья.
Я вздохнул. Видать, пока я тут распинался, хрящики в его ушах были замкнуты накрепко.
– В общем, пора бы этот разговор заканчивать, – сказал я, – вот только напоследок еще хотелось бы… Ты, Кадило, когда в школе учился, сочинение на тему «За что я люблю образ Павлика Морозова» писал?
– Нет, не писал.
– И я тоже не писал. Молодые мы с тобой. А вот папашка мой, когда еще жив был, рассказывал об этом. Да, когда еще жив был… Ну и как тебе, Кадило, тема? Ничего странного не видишь?
– А что тут странного? Ну, ясное дело, тогда, при советской власти, других тем не было.
– Это понятно. А ловушку видишь?
– Какую еще ловушку?
– Ага. Не видишь, значит. А сам, между прочим, в такие же подлые ловушки людей ловишь.
– Ты это брось, Знахарь, – нахмурился Кадило, – кого это я ловлю? И что это еще за подлые ловушки? Я честный человек!
– В том-то и дело, что честный, – вздохнул я, – я это и сам вижу. Да и другие тоже. Слышь, Тюря, как думаешь, Кадило – честный человек?
Тюря тоже вздохнул:
– Он-то? Кадило – честный… Не то что мы, мазурики…
Мне стало смешно, когда Тюря назвал нас, убийц и негодяев, мазуриками, сказал:
– Это я просто вспомнил кое-что свое. Не обращай внимания.
– Так про какие такие ловушки подлые ты говоришь? – Кадило расслабился, – я чего-то не понимаю.
– Сейчас объясню, – сказал я и взял сигарету.
За время этого разговора я высадил уже чуть ли не треть пачки, а все никак не мог накуриться.
И только я настроился втолковать Кадиле, каким образом в невинных, на первый взгляд, словах могут скрываться ловушки, да привести ему в пример опытных следаков, которые ловушки эти самые расставляют так, что любодорого посмотреть, как от двери послышался лязг.