– Моего отца нет дома.
Тирелл был удивлен. Он слышал, что у Джона Дайтона есть сын, но что-то в облике этого рослого, стройного мальчика не вязалось в сознании Тирелла с его коренастым угрюмым отцом. Более того, когда подросток повернулся и свет факелов озарил его лицо, Тирелл вдруг почувствовал, что не может отвести от него взгляд. Он был поражен, и ему понадобилось несколько минут, чтобы осознать, что говорит ему подросток.
– Что с вами, сэр? Вы разве не слышите меня? Я же сказал, что отец уехал несколько месяцев назад, и никто не знает, куда.
Тирелл пришел в себя.
– Как – уехал? Когда я отправлял его домой, он не мог двигать ногами, у него плохо работала рука, и даже слова ему давались с трудом. Что ты говоришь, дитя? Разве человек в таком состоянии мог уехать?
Мальчик, кажется, смутился, прикрикнул на пса, заставляя его уняться. Снова взглянув на приезжего, он откинул со лба волосы. И стал еще более похож на королеву. Сын Джона Дайтона! «Это наваждение!» – пронеслось в мозгу Тирелла.
– Ты, кажется, что-то сказал?
– Я говорю, что он отбыл на телеге. Приказал слугам, чтобы его перевезли в какое-то аббатство, где бы он мог замолить свои грехи. У него их много, – тихо добавил он с каким-то недетским осуждением в голосе.
«Что-то здесь не так», – подумал Тирелл. Вопреки законам гостеприимства, его не пригласили переночевать в замке и, более того, старались дать понять, чтобы он покинул его пределы как можно скорее.
Он опять стал приглядываться к мальчику. «Сколько ему лет? Лет двенадцать-тринадцать – не более». Однако что-то в его напряженной решительности, в том, что он, как взрослый, как хозяин, разговаривал с приезжим, указывало, что этому ребенку довелось повзрослеть раньше срока. Он серьезен и осторожен, слуги, по-видимому, слушают его и почитают. Кливлендское нагорье – дикий край, и здесь распоряжается лишь тот, за кем стоит сила.
– Вы хотите сказать, что не знаете, где замаливает грехи ваш отец? Это несколько странно… мистер Дайтон.
– Миддлтон, – поправил мальчик. – Я ношу имя матери. Дэвид Миддлтон.
«Дэвид!» – еще сильнее удивился Тирелл и вдруг почувствовал, как отчаянно колотится сердце.
Он вдруг склонился, внимательно разглядывая расшитое золотом украшение – ладанка для святых мощей – на темной замшевой курточке мальчика. «Дэвид» – опять подумал Черный Человек, с неожиданным смятением вспоминая, как королева, рассказывая ему о своем погибшем сыне, не раз сожалела, что даже охранявшая его частица Гроба Господня не спасла его.
– Откуда у тебя эта ладанка? – неожиданно спросил Тирелл. И вдруг новый вопрос сорвался с его уст, прежде чем он успел подумать: – Дитя мое, а вы уверены, что Джон Дайтон ваш отец?