— Ай! Не говори глуп-постей! Я, ка-ажется, говорил, что… ик! Да… раздалось из-за двери напротив.
— Ты пьян, О'лак, куда ты собрался?
— От… от-тлить, дурья твоя б-башка! Или ты предп-почитаешь… ик! Предпоч… тьфу! Ты хочешь, чтоб-бы я прямо тут… да?
Замок щелкнул, я ввалился в комнату и захлопнул дверь, прежде чем пьяница успел открыть свою. Я приложил ухо к двери, прислушиваясь к тому, что сейчас творится в коридоре. Человек вышел из комнаты и неровной походкой пошел прочь. Я почти сразу же перестал слышать его шаги — ковер заглушал все звуки.
Я находился в одной из множества комнат, находящихся в этом крыле. Комната для гостей. На великое воровское счастье, она оказалась пустой. Мне оставалось только подойти к балконной двери, открыть ее и оказаться на балконе, что я и сделал.
Было достаточно всего лишь одного взгляда, чтобы оценить обстановку и отпрянуть назад, в спасительную темноту. Как и было указано на плане, из этой комнаты балкон выходил во внутренний двор особняка графа. Если кто до сих пор еще не понял, особняк графа был построен в виде квадрата с маленьким внутренним двориком, в который вели двери первого этажа. Здесь был фонтан и пяток хлипких деревьев, их ветки едва доставали до уровня второго этажа. Под одним из деревьев сидел человек и курил трубку. Только благодаря огоньку я и смог сразу заметить стражника.
До сего момента мой план был очень прост: спуститься по паутинке во внутренний дворик, добежать до стены противоположного крыла и, взобравшись по веревке на балкон, оказаться в приятной близости от ключа. Теперь же проклятый стражник все мои труды мог свести на нет, он смотрел прямо в мою сторону, и, спустись я по веревке, вне всякого сомнения, даже несмотря на ночь, охранник меня заметит. Возвращаться же назад и бегать по коридорам дело неблагодарное и опасное, в любой момент могут застукать.
Оставалось одно — ждать. Длины паутинки все равно бы не хватило, чтобы достать до противоположной стены. Всадить в курильщика болт? В принципе можно, но я не был уверен, что в такой темноте смогу попасть ему точно в шею. Промахнусь — так он чего доброго будет орать, как боров под ножом мясника, весь дом перебудит. Я уселся прямо на пол и сквозь занавески принялся наблюдать, как вспыхивает во время затяжек огонек в трубке. Сагот, вот уж никогда не думал, что выкурить трубку — такое долгое дело. Наконец стражник встал, выбил трубку о ствол дерева, взвалил махину-арбалет на плечо и потопал к выходу из дворика. Я вздохнул с облегчением, но, как оказалось, радовался рано. Страж, не дойдя до двери, резко развернулся, пошел вдоль стены, опять развернулся… Патрулирует, собака! Не люблю я излишне усердных стражей — от них одна головная боль. Этот парень был из их числа.