Несколько секунд они стояли друг напротив друга, у Саши бешено колотилось сердце. Незнакомец поднял руки, чтобы скинуть капюшон, но вдруг прямо над их головами раздался кошачий вопль, будто одному всем хорошо известному коту наступили на хвост или он потерял что-то очень для себя дорогое. Раздался хлопок, затем – звук падающего предмета, а молодой человек в плаще беззвучно исчез, словно растворившись в воздухе. Романтическое свидание с треском провалилось, не успев толком начаться.
– Мне нада и нескем подрацца! – выдал котомонстр Фуркис, увесисто плюхнувшись в кучу листьев. – Вот просто нескем!
– Да что ж это такое! – в сердцах воскликнула Саша. – Опять ты! Кто тебя сюда звал? Почему ты всегда все портишь, особенно мне?!
– Я серо-монстро… я ико – монстре. я кото-монстро! – запел Фуркис. – Мягррр…. Все котлеты в Фрире мои, тыц-тыц-тыц… А вот подрацца нескем… Пашли наровуем катлет, сестренка! – Он хлопнул лапой по Сашиному плечу, при этом зацепившись за куртку когтем.
– Отцепись от меня! – Саша пыталась вырваться. – Вот только этого мне не хватало еще…
В таком состоянии Саша еще не видела Фуркиса никогда, да и, наверное, никто во Фрире не видел. Шерсть его стояла дыбом, уши, свернутые в трубочки, смотрели в разные стороны, а глаза приняли сложную геометрическую форму.
– Пааашле гуль… лять! Я сегодня угощаа! – продолжал выступать котомонстр, дергая лапой, раскачиваясь из стороны в сторону и пытаясь рулить хвостом. – Мы придем иа… иа… тберем все котлеты! Кот-лета! Иф ю ол май майнд! Йа ик самый лучшей кота монстро фриррррр…. Йааахаааа!
Раздался хлопок, и Фуркис, взмахнув лапами, снова нырнул в свой кошачий тайный ход, но на этот раз прихватив с собой Сашу, которой так и не удалось освободиться от вцепившегося в нее кошачьего когтя.
Тайный ход вполне мог бы сойти за кошачьи американские горки, только там аттракцион в конце концов останавливался, а здесь конца и края ему было не видно.
Если свинские ходы были розовыми и счастливыми, то кошачьи – сплошь полосатыми, мохнатыми и крайне скандальными. В нос летели клочья шерсти, и, что раздражало больше всего, со всех сторон раздавался истеричный мяв. Возможно, что это кошачье пространство, древнее и тайное, не всегда было таким, а становилось подобным лишь в моменты попадания в него небезызвестного котомонстра.
А сейчас Фуркису явно требовалось устроить дебош. И хотя пролетавшие мимо котомонстры шарахались, он все равно умудрялся кого-то толкнуть или подставить подножку.
– Идити атсюда, я вас не люблю! – надрывался котомонстр, размахивая конечностями. – Завистники! Кыш фее тут, пролетаит Фуркисс!