Однако они осознавали, что были не просто мужем и женой, нашедшими друг друга после долгой разлуки. И княжна, и Стемид понимали, что они живут в разных мирах и что им следует опомниться. И когда они обнялись напоследок, когда обменялись долгим прощальным поцелуем… у них, казалось, не было сил разнять руки.
– Когда мы увидимся снова? – спросил Стема тихим голосом.
– Я пришлю тебе весточку сюда. Мой древлянин передаст Фоке этот перстень… как знак.
И она показала ему свой янтарь с мушкой в светящейся глубине.
Когда Светорада вышла, она увидела, что Дорофея, совсем осоловев от выпитого меда, не может даже идти.
– Надо же нам было как– то отвлечь ее? – пожимал плечами Фока.
Древлянину Силе пришлось поддерживать Дорофею всю обратную дорогу – идти самой у почтенной матроны не очень хорошо получалось. В конце концов Сила просто перекинул ее через плечо и понес. По пути они со Светорадой решили, что им лучше отправиться не в Палатий, а в дом Ипатия, откуда они сообщат, где заночевала госпожа Ксантия.
Варда прибыл за знатной севастой, едва рассвело. Смотрел на нее с подозрением, чем рассердил. И она представила ему доказательство своей задержки, указав на стонавшую на ложе Дорофею.
– Видишь, нездорова она. Не могла же я оставить ее в таком состоянии?
И поскольку вид у почтенной матроны был такой, что, казалось, краше с креста снимают, Варда в итоге поверил.
«Ну и как мне удастся улизнуть от столь назойливого охранника?» – размышляла Светорада, с раздражением поглядывая на суровое лицо Варды.
Ее выручило то, что Александр оставил за ней право проживать не только в Палатии, но и во Влахернском дворце, который был расположен неподалеку от предместья Святого Маманта. Собравшись с духом, Светорада заявила во время трапезы, что хочет поехать туда, ибо ей надлежит почаще молиться чудотворной иконе во Влахернском храме. А так как во Влахернах все еще обитал пленный Константин Дука, встреча с которым была отнюдь не желательна для Варды, то Светорада была избавлена от присутствия там строго несущего свою службу комита.
Правда, встреча с Константином не обрадовала и саму Светораду.
– Никогда не ожидал, что вы так скоро соскучитесь по мне, – осклабился Константин Дука при ее появлении.
Светорада едва удостоила его взглядом. Но Константин уже понял, что ситуация изменилась, и сам стал сторониться севасты. Когда же ночью она покинула дворец и отправилась в сторону храма, Константин только и сказал, обратившись к одному из охранявших дворец эскувиторов:
– Выходит, благочестивой женщине можно отправиться ночью в город, а мне, верному базилевсу патрикию, нет.