– Решать местному префекту. Скорее всего, двоих-троих повесят, – сказал барон.
Лицо Гилберта дрогнуло.
– Остальным отрежут по левому уху и отпустят. А ты бы хотел по-другому?
– Я… вы же их…
«…подставили», – мысленно закончил я фразу.
– Мальчик, ты хороший солдат, – сказал барон. – Но ты многого не понимаешь. Год назад шайка, подобная этой, неплохо погуляла в одной деревне. Деревня Тишь в моих владениях. А я опоздал на несколько часов. Рассказать, что там было? Сколько там было трупов, хочешь знать, мальчик? А?! Не слышу!
Гилберт посмотрел на меня. Я покачал головой: не надо, молчи.
Гилберт молчал.
– Впрочем, неважно, – заговорил барон совершенно спокойно. – Важно, что это не твоего ума дела, мальчик. Ты понял? Отвечай, я приказываю.
– Бесноватый! – донеслось со стороны пленных наемников. Кажется, это даже произнес стражник.
Не знаю. Я бы не удивился.
Барон и глазом не моргнул. Продолжал в упор смотреть на Гилберта.
– Да, – пробормотал тот наконец. – Как скажете, м’сир.
– Еще раз благодарю! – сказал фон Тальк, оборачиваясь ко мне. – А сейчас, если позволите, граф, мне нужно облегчиться. Переживания, то, се, сами понимаете.
Он махнул рукой куда-то в сторону. Я кивнул. Кажется, никогда не привыкну к этой провинциальной простоте.
– К-конечно. Б-было оч-ч…
– Мне тоже было приятно познакомиться, мессир граф.
Мы раскланялись. Я смотрел ему вслед – как он идет, сильно размахивая правой рукой. Усталая, сумрачная фигура. Чудовищный и странный он человек, этот барон. Я перевел взгляд на небо. Оно налилось темной синевой. Как здесь стремительно темнеет, никак не привыкну. Проклятая тревога не оставляла, свербела в душе, подобно занозе. Что-то случится. Что-то…
Обреченность.
Вот бывает так – человек вроде плох с виду совершенно, а сердцевина у него – светлая и твердая. Только как узнать?
Хотел уже пойти за бароном. Окликнуть, предупредить… Тут мне на плечо бесцеремонно плюхнулся бес-имп, вцепился острыми мелкими коготками. Шкипер прислал весточку. Пора.
«Синие» прицепили к поезду еще два вагона и теперь лихорадочно заканчивали погрузку. Судя по раскраске ящиков – черные с оранжевыми полосами – гарнизон Наола скоро получит новые артиллерийские снаряды.
Я понаблюдал немного, затем прошел в свой вагон. Дверь в комнату оказалась запертой. Дакота еще не вернулся? Я отнял ладонь от бронзовой ручки. В тусклом свете настенной лампы металл выглядел помятым и древним. Потянулся за ключом. И тут, наконец, понял, что мне напоминает лицо барона. Тарнскую посмертную маску, которую отливают из золота и кладут покойнику в гроб. Мрачный тяжелый блеск. Лицо барона было лицом мертвеца – который, похоже, о своей смерти еще не знает…