— Вы обзавелись ноутбуками и мобильниками и уже думаете, что правите миром, а?
— Сержант Масгрейв, полагаю, вы знаете, что бывшие сотрудники Королевской конной полиции, ныне работающие в разведслужбе, никогда раньше не занимались расследованиями уголовных дел. Они просто были сотрудниками службы безопасности, как и я.
— Вот как? А вы, я полагаю, знаете — или узнаете, если не поленитесь заглянуть подальше в прошлое, — что многие из этих сотрудников службы безопасности сначала оттрубили по десять-пятнадцать лет в отделах уголовного розыска. К сожалению, когда пресса начала травить Конную полицию, нас стали все чаще переключать на всякие парадные выезды в красивой форме, в Оттаве даже протащили новый закон, а в итоге — полная чушь: ваши недотепы делают то, что раньше делала Конная полиция, только теперь вы занимаетесь этим на законных основаниях. Да, и еще маленький пустячок, так, ерунда: в результате выгнали на улицу массу отличных сотрудников.
Голос Масгрейва слегка дрожал, выдавая чувства более сложные, чем просто гнев. Кардинал никогда не видел его таким расстроенным и, к собственному удивлению, ощутил, что даже начинает испытывать к этому человеку нечто вроде симпатии.
Сквайр хотел было что-то возразить, но потом, видимо, передумал. Помолчав, он сказал:
— Изменить древнюю историю — не в моих силах. Я пришел сюда не для того, чтобы приносить неприятности, хотите верьте, хотите — нет. Но нам нужно ваше содействие. Я ни о чем вас не прошу. Если захотите обсудить этот вопрос, свяжитесь с моим шефом в Торонто или с оттавским руководством разведслужбы. Мой номер у вас есть. Когда будете готовы к сотрудничеству, позвоните мне. Я остановился в мотеле «Хиллтоп». — Он сунул ноутбук под мышку и вышел.
Когда за ним закрылась дверь, Кардинал негромко присвистнул.
— Бог ты мой, — проговорил Масгрейв. — Я сражен. В самое сердце.
Кардинал подъехал к отелю «Трианон», располагавшемуся у окружной дороги. Если в Алгонкин-Бей где-то и имелось место для дорогих обедов, то «Трианон», несомненно, был как раз таким местом. Нет, здешней кухне никто не мог бы присвоить больше двух звезд, просто среди немногочисленных существовавших в городе заведений для богатых цены здесь были самыми высокими.
Кроме того, Кардинал вынужден был признать, что «Трианон» обладал своего рода старосветским очарованием, какое трудно было найти в Алгонкин-Бей. Ступив внутрь, он увидел это очарование воочию — в поблескивании серебра и мерцании свечей в канделябрах. Он мог себе позволить обедать здесь лишь по особым поводам: в последний раз он был в «Трианоне», когда Келли закончила университет.