Гиммлер поднял голову и посмотрел на слегка порозовевшего от волнения Этнера, отметив, что тот не изменяет привычке носить штатское платье. Хотя какое это имеет значение – нравится, пусть носит, только бы делал дело как положено. Важен результат, а не внешние проформы.
– Долго он еще собирается там оставаться? – все так же тихо поинтересовался рейхсфюрер.
– Я полагал окончательно решить вопрос о целесообразности его дальнейшего пребывания в Белоруссии после получения доклада, – почтительно наклонил голову группенфюрер. – Но если вы считаете, что оберфюрер должен срочно вернуться, то…
– Просто спрашиваю, – прервал его Гиммлер. – Он может мне понадобиться, наш старый добрый Отто Бергер. Тонкий ум, пропасть хитрости и опыта. Не так ли?
Этнер непроизвольно кивнул, так и не поняв – издевается рейхсфюрер или говорит о его подчиненном вполне искренне. Разве можно всегда полагаться на то, что ты правильно понял высказывания Генриха? Лучше уж согласно кивать и молчать.
– Надо всегда верить в победу, – поднявшись из-за стола и прохаживаясь по кабинету, назидательно оказал Гиммлер. – Летом попробуем окончательно сломать хребет русским, но меня беспокоит замысел одной еще не разработанной до конца операции. Нет, не вашей, – успокоил он хотевшего вскочить Этнера, – совсем другой.
Некоторое время рейхсфюрер молчал, меряя шагами ковер на полу и глядя, как зарываются в густой ворс при каждом его шаге носки сапог. Потом он вдруг хмыкнул и повернулся к группенфюреру.
– Скажите, как, по вашему мнению, смогут ли окончательно договориться Сталин, Черчилль и Рузвельт? Не по одному, а все вместе, втроем?
– Думаю, нет, рейхсфюрер, – вскочил Этнер.
– Однако они уже почти снюхались два года назад, – скривил губы Гиммлер в презрительной гримасе. – Я всегда не доверял англосаксам, а за океаном вообще живут только одни барышники и плутократы. Если не договорятся, то, может быть, сторгуются? Как полагаете? – и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Наблюдается снижение активности поставок русским оружия морским путем. Сталин этим недоволен, а Черчилль и Рузвельт опьянены временными успехами в Африке и не желают больше кормить на свои деньги свирепого русского медведя. Впрочем, на гербе Берлина тоже медведь.
Вернувшись за стол, рейхсфюрер перебрал лежавшие на нем бумаги и, откинувшись на спинку кресла, значительно сказал:
– Есть сведения, что они хотят встретиться – Сталин, Рузвельт и Черчилль. Пока неизвестно, где именно, но в этом году.
Этнер почувствовал, как у него вспотели ладони: вот зачем понадобился он Генриху, вот почему тот спрашивал о Бергере – хочет поручить им работу по встрече «Большой тройки», как называют газеты руководителей вражеских держав! Жуткая перспектива.