– У меня сын пока не призывного возраста, – прихлебывая кипяток, задумчиво сказал Тукин. – Но, может, и ему придется идти доламывать войну, пятнадцать парню, а конца не видать.
– Во-во, – тяжело переводя дыхание, подтвердил участковый. – Так парни и уходют, а потом моя вековухой останется, без женихов-то. Ох и наплачутся еще бабы да девки, ох и настрадаются.
– Восточный пошел, – подойдя к окну и прислушавшись к далекому стуку колес, сообщил старик. – С Урала.
– Пора, – поднялся Тукин. – Стемнеет скоро, а дел полно. Спасибо за приют и угощение.
Стоя на крыльце, он прислушался к затихающим звукам – поезд удалялся. Сейчас по дорогам медленно ползут автобусы пеленгаторов, операторы прижали ладонями наушники, стараясь поймать голос вражеской морзянки, торопливо летящей в эфир, а им опять шагать по тропинке между протаявших сугробов, проверять заколоченные дачи и брошенные дома, вспугивая прижившихся в них мышей, отыскивать чужие следы, говорить с людьми – искать, искать, искать...
* * *
Напарник сладко похрапывал, завалившись на полку, и Ромин с садистским удовольствием пнул его в бок, заставляя подняться – разлегся, хмырь усатый, нажрался и спит, проклятая скотина, а дело кто будет делать?
– Что?! – мутными со сна глазами уставился на него напарник.
– Вставай, – зло буркнул Ромин. – Пора!
Кряхтя, напарник поднялся, накинул шинель, выглянул из купе в коридор.
«Конспиратор, черт бы его совсем, – наблюдая за ним, разозлился Ромин. – Мозги, как у слепого котенка, а тоже, любит корчить из себя... А может, до конца и не понимает своим убогим умом, чем он тут занят и что ему будет, если нас возьмут? Нет, это он должен понимать, у таких, как он, инстинкты развиты и самые простейшие чувства крайне обострены. Зато придушит человека или прирежет и потом не будет испытывать никаких мук и угрызений совести. Есть же подобные счастливцы на свете!»
– Нормально, – проворчал напарник, выходя в коридор.
Ромин закрыл дверь изнутри на ключ и достал из-под лавки чемодан. Откинув его крышку, вынул завернутую в тряпье рацию. Приготовив ее к работе, положил перед собой шифровку и начал быстро выстукивать ключом:
– ФМГ вызывает ДАТ... ФМГ вызывает ДАТ...
Закончив передачу, он торопливо привел все в прежний вид, спрятал чемодан и, приоткрыв дверь, позвал напарника:
– Покурил? Иди, досыпай.
Тот сразу же завалился на полку и, укрывшись с головой шинелью, захрапел.
«Как будто и не было ничего, – неприязненно покосился на него Ромин, – как будто нет у него под полкой запакованной рации. Скотина она и есть скотина!»