— Господи! Вы дали мне так мало времени, меня же могли там поймать!
— Ты видишь эту машину?
Джулия повернулась сначала в одну сторону, потом в другую и уставилась на здание клуба, видневшееся сквозь заднее стекло. Улица Атуотер, сильно изгибаясь, уходила в гору, и внизу она была разделена надвое широкой разделительной полосой. Поток машин, послушный сигналам светофора, шел по ней волнами. Что происходило на стоянке, она не видела.
— Нет, — ответила девушка. — Может быть, увижу, когда ее подгонят к выезду.
— Смотри дальше.
— Хороший сегодня денек, — снова негромко сказал Карл Бантри.
— На, Хитер, возьми.
Она обернулась.
Жан-Ги передал ей пульт дистанционного управления.
Джулия Мардик снова в заднее стекло оглядела улицу, пытаясь найти признаки присутствия Селвина Норриса. День был мрачный, серый. Водители начали рассаживаться по машинам, один или двое выехали на улицу. Большой «форд» стоял на своем месте. Под навесом у двери клуба народа прибавилось, служители выкатывали автомобили со стоянки.
Уехало восемь машин.
Двенадцать.
Теперь синий «форд» был виден лучше.
Жан-Ги заметил в боковом зеркале, что машина тронулась с места.
— Пошел! — сказал он.
Джулия молча наблюдала за происходящим.
Она видела, как водитель дал служителю на чай и подоткнул куртку между колен, как иногда заправляют себе платье женщины, потом удобнее устроился за рулем. К машине подошли еще три человека, каждый распахнул свою дверцу и сел в машину.
— Жан-Ги!
— Черт!
— В машине четыре человека!
— Должно быть, все полицейские. Мы взорвем их всех сразу.
— Жан-Ги, мы не можем взорвать четверых!
— Может быть, можем, может быть, нет, — уклончиво ответил бандит.
— У вас нет такого приказа! — Надо было думать быстро и срочно найти какой-то выход. Его позиция была рискованной. Он должен был принять решение — либо убить четверых человек вместо одного, либо вообще отказаться от взрыва, когда бомба уже была заложена.
— Тачка готова взлететь на воздух, она может взорваться, если угодит в рытвину! И от всех, кто в ней сидит, останется мокрое место.
— Жан-Ги, вы не можете по собственному желанию взорвать четверых и развязать войну! Ваши бомбы сами собой не взрываются.
— Кто знает? А вдруг взорвутся? — заметил Жан-Ги, пожав плечами.
— Мы уже можем ехать? — встрял Карл Бантри.
— Заткни ему пасть, — приказал Жан-Ги. — Мне надо подумать.
Но Карл Бантри, видимо, решил, что не надо ему предоставлять такую возможность.
— Хороший денек сегодня, — сказал он еще раз. — Пойду-ка я прогуляюсь.
— Папочка!
— Останови его!
— Папочка!
— Хороший выдался денек.