— … Точно, время только зря теряем. А в бригаде небось нас ждут не дождутся, — сипел Олег.
— Да, да надо торопиться. Немцам похоже не до нас, надо этим пользоваться, — тоненькой фистулой поддакивал ему Дмитрий. Шкенёв попытался возразить: — Лучше приехать на пару часов позже, но целыми и невредимыми… — , но тут же был осмеян в два голоса и Семецкий, как старший, приказал двигаться по дороге без остановок со всей возможной быстротой.
— Не нравится мне этот Семецкий, не нравится. А уж его помощнички тем более, — ворчал, возвращаясь к своей танкетке, из-за пулемета, установленного для стрельбы назад, получившей прозвище 'танкечанка', Михаил. Сидевший в ней водитель, старый опытный механик, служивший срочную еще на самых первых танкетках, завидев мрачное лицо 'шефа', быстро запустил двигатель и подогнал танкетку к нему поближе. Забравшись внутрь Михаил, поерзав, устроился на мягком кожаном сиденье. Да, обожавший свой 'личный транспорт' Шкенёв при первой же возможности установил в нем снятые с разбитой немецкой легковушки отличные сиденья и теперь ехал с большим комфортом, чем сам зампотылу. Михаил подозревал, что неприязненное отношение к нему майора напрямую объясняется этим фактом.
Колонна, впереди которой бодро пылил танк, в середине настороженно оглядывал небо наблюдатель рядом с закрепленной по-походному счетверенной установкой, а замыкающей тарахтела танкечанка, спокойно преодолевала километр за километром. Повеселели все, и водители, и старшие машин. И только один Михаил все больше и больше мрачнел, одолеваемый плохими предчувствиями.
Поэтому когда в колонне выросло несколько разрывов, а танк неожиданно дернулся и вспыхнул обманчиво-веселым бензиновым пламенем, первым кто среагировал, был именно Шкенёв. Заорав водителю: — Влево и полный! — , он развернулся к пулемету и повел стволом отыскивая цели, которые не заставили себя ждать.
Большой восьмиколесный броневик, стреляя из автоматической пушки и спаренного пулемета по пытавшимся отстреливаться или разбегающимся шоферам, выехал из рощи. Несколько его снарядов попали в машину со счетверенным пулеметом, разнеся вдребезги установку и убив практически весь расчет. Тщательно прицелившись, Михаил всадил короткую очередь в корпус 'Бюссинга' и, приподняв ствол, вторую в район башни. Лента была заряжена через один обычными и бронебойно-трассирующими пулями, трассеры которых прочертили эффектно выглядевшую дорожку смерти прямо к корпусу машины. Обострившимся зрением Михаил успел заметить появляющиеся на броне легкие искорки от попадания пуль. Возможно, это была всего лишь галлюцинация, но ему казалось, что он точно видел это, как и дымный след трассера срикошетировавшей пули. Броневик резко развернулся и, уткнувшись носом в ближайшее дерево, застыл в таком положении.