– Почему мужчины так со мной поступают? – спросила я у Лиззи, когда мы медленно прогуливались по залам Национальной галереи в следующее воскресенье. – Почему, почему, почему, почему, почему?
– Потому что они мерзавцы, – сказала она спокойно, остановившись и закуривая очередную сигарету перед довольно аляповатым Гогеном.
– Мадам, здесь не курят! – сердито напомнил служитель.
– Да, но почему я позволяю так с собой обращаться? – спросила я, когда она выбросила сигарету в специальную корзину. – Почему я не гоню их прочь?
– Потому что ты дура. Еще вопросы будут?
– Что же мне делать?
– Жалуйся.
– Кому?
– В агентство знакомств, – сказала она, когда мы прошли мимо группы итальянских туристов в соседний зал.
– Но как я могу жаловаться на то, что Патрик Миллер предпочел мне другую? – спросила я, когда мы внимательно рассматривали сиреневую пастораль Пуссена.
– Ну, а я бы пожаловалась, – сказала она просто.
Я так и сделала. Я позвонила Каролине Кларк около десяти часов на следующее утро.
– Мне очень жаль, – посочувствовала она. – Здесь, кажется, налицо недопонимание. Но, должна сказать, меня очень удивило ваше заявление, что вы хотите на нем остановиться, ведь вы так мало с ним встречались.
– Ну, а другая женщина, – фыркнула я. – Сара-Джейн. Ужасное имя, кстати…
– Да-а, – произнесла Каролина осторожно.
– Я знаю, что она ваша клиентка, так что не могли бы вы мне сказать…
– Нет, боюсь, что не могу.
– Просто расскажите о ней, – попросила я. – Скажите, например, что в ней есть такое, чего нет у меня.
– Я действительно ничего не могу сказать, Тиффани. Извините.
– Она сногсшибательно красива? – Молчание. – Да? – настаивала я. – Могу я это узнать?
– Ну, не сказала бы, – замялась Каролина. – Она средненькая.
Средненькая! Ха!
– А может, она невероятно умна?
– Тиффани, я и в самом деле не хочу говорить…
– То есть в смысле, она что, из «Менса»?[116] Да?
– Э-э, нет. Не думаю.
– Или она… – я пересилила себя, – … моложе меня?
– Нет, нет. Она такого же возраста. Хм-м. Тогда, значит, никаких преимуществ.
– А может, она богаче меня? – спросила я. Последовало неловкое молчание. – То есть я имею в виду у нее что, больше денег, чем у меня?
– Тиффани, не думаю, что вам будет легче, если я отвечу на этот специфический вопрос. Я и так сказала больше, чем следует, и то лишь под давлением. В любом случае это совсем вам не поможет.
Но теперь я знала все, что мне требовалось. Патрика интересовали только деньги, поэтому он и встречался с этой омерзительной, старой женщиной, тощей как доска – и почему? Да потому, что у нее есть деньги. Пустой лицемерный мерзавец. Распевал о том, что больше всего ценит в женщине ум, а на самом деле только и думал о ее банковском счете. Правильно.