– В этом нет ничего смешного, – откликнулся Александр. – Я купил лошадь для вас. Она очень вам подходит. Если у вас нет своей конюшни, я готов держать ее у себя. Когда захотите покататься верхом, будете отправлять мне записку, и мой конюх вам ее приведет. Все очень просто.
– Вы сошли с ума, – сказала она. – Я и не подумаю принимать от вас такой дорогой подарок. Вы меня оскорбили.
– Оскорбил? – Александр был в шоке. – Что оскорбительного может быть в таком подарке? Лошадь красива, вы сами это сказали. Я всего лишь хотел сделать вам приятное.
– Как вы можете этого не понимать? – спросила Ливия. – Я вас совсем не знаю. Как, по-вашему, это будет выглядеть?
– Разве важно то, как это выглядит?
– А сейчас вы лицемерите. Я вынуждена подчиняться законам общества, в котором живу. Вы, князь Проков, можете играть по собственным правилам, а я – нет. Вы можете считать, что в вашем экстравагантном предложении нет ничего оскорбительного, но все остальные сделают выводы, весьма нежелательные для меня. Пожалуй, мне следует вернуться домой.
Ливия натянула поводья и попыталась развернуть лошадь. К несчастью, наемный экипаж ехал сразу за ней, и кобыла, едва не столкнувшись с лошадьми экипажа, испугалась и метнулась в сторону, тревожно заржав.
Александр перегнулся в седле и, схватив уздечку серебристой кобылы, дернул за нее, заставив кобылу посторониться, пропуская экипаж.
– Неразумное решение, – спокойно заметил Александр. – Не следует совершать резкие маневры на оживленной улице.
– Я знаю, – процедила сквозь зубы Ливия. – Уберите руку с моей уздечки.
Он не торопился выполнять приказ.
– Давайте доедем до парка и там обсудим этот вопрос.
Ливия не могла вернуться домой на его кобыле, но Оксфорд-стрит не самое лучшее место для выяснения отношений. Александр тут же убрал руку с уздечки и подогнал своего вороного, принуждая его двигаться дальше.
Они молча въехали в Гайд-парк. Ливия тут же поняла, что продолжать разборки в Гайд-парке не представлялось возможным, поскольку в этот чудный сентябрьский денек здесь, казалось, собрались все сливки высшего света. О прогулке с ветерком можно было забыть, поскольку то и дело приходилось останавливаться, отвечая на приветствия знакомых. Ливия ощущала повышенный интерес к собственной персоне. Знакомые оценивающе смотрели на ее лошадь и, несомненно, домысливали все остальное.
– Мы не сможем здесь поговорить, – тихо сказала она. – Я хочу сделать круг, после чего вы проводите меня домой на Кавендиш-сквер, и на этом будем считать этот нелепый инцидент исчерпанным.