Завороженная (Фэйзер) - страница 37

– Я не понимаю, почему подарок вы называете нелепым инцидентом, – возразил Александр. Он говорил тихо, не переставая любезно улыбаться окружающим. – Ваше представление об оскорблении, моя прекрасная леди, в корне отличается от моего.

– Считайте, как хотите, – начала возражать Ливия, но осеклась, увидев мужчину, ехавшего им навстречу. Она приветливо помахала ему рукой: – Николас, как дела? Не видела вас целую вечность.

– Меня не было в городе, дорогая, – ответил сэр Николас Питершем, натягивая поводья. Взглянув на кобылу Ливии, он вопросительно поднял брови. – Какое чудное создание, Ливия, – одобрительно заметил он. – Неужели на платной конюшне произвели замену лошадей? Или вы завели собственную конюшню?

– Ни то ни другое, – быстро ответила Ливия. Ник был ее давнишним приятелем, и Ливии не хотелось вводить его в заблуждение. – Кобыла мне не принадлежит. Князь Проков одолжил мне ее покататься. Кстати, вы знакомы с князем?

– Кажется, мы встречались недавно в клубе «Брукс». Как поживаете, Проков? – в своей обычной непринужденной манере спросил Питершем.

– Спасибо, неплохо, сэр Николас, – вежливо кивнув, ответил Алекс. – Вот катаемся.

– Да, покататься сегодня приятно. – Ник нахмурился. У него было ощущение, что ему не слишком рады. Он не был уверен насчет Ливии, но ее спутник явно к нему не благоволил. Николас перевел взгляд с Ливии на князя. – Ну, не смею вам мешать. Есть какие-нибудь вести от Гарри и Нелл, Ливия? В своем последнем письме Гарри сообщил, что они собираются вернуться в Лондон.

– Сейчас они в Гэмпшире, навещают графа – налаживают отношения, – ответила Ливия. – Мы не знаем, когда они вернутся в город. – Ливия не могла решить, стоит ли пригласить Николаса поехать с ними. Что-то в поведении князя Прокова указывало на то, что ему этого не хотелось бы, и, в силу определенных причин, она склонна была поступить так, как хочет князь.

Ливия лишний раз получила возможность убедиться в поразительной способности князя сметать любые препятствия на своем пути к цели, неизменно добиваясь желаемого. При этом она испытала раздражение, в равной мере относящееся к князю и к себе, вернее, к собственной неспособности противостоять воле русского князя. Или его обаянию?

– Заходите на Кавендиш-сквер. Ладно, Ник?

– Конечно, зайду. Завтра можно?

– С радостью приму вас.

Николас помахал рукой на прощание, кивнул Александру и, нахмурившись, съехал с конной тропы. Ему показалось, что что-то тут не так. Ливия была как натянутая струна.

– Полагаю, это ваш добрый друг, – сказал Александр чуть погодя.