Разговор грозил затянуться до утра, а они так и ходили вокруг да около, трусливо избегая приближаться к главному вопросу. Констанс это надоело, и она поднялась. Брайан тоже встал. Вид у него был, как у человека, ожидающего, какой диагноз поставит врач.
– Знаешь, если бы ты поцеловал меня тогда, я бы занялась с тобой любовью прямо на письменном столе.
Брайан ошеломленно вытаращил на нее глаза.
– Правда? Констанс вздохнула.
– Ну, возможно, не на столе, а на полу.
Та же реакция.
Похоже, если я хочу что-то получить, мне придется подавать ему письменное заявление, с грустью подумала Констанс.
– Ты хочешь сказать…
– Сказать? Нет.
И вдруг – словно кто-то невидимый нажал наконец на нужную кнопку – глаза Брайана вспыхнули, а губы растянулись в усмешке, которая вот уже три года сводила Констанс с ума.
– Тебе придется за все ответить. Я отыграюсь за каждую упущенную минуту.
– Пока ты говоришь, эти самые минуты уходят.
Он шагнул к ней, подхватил на руки и понес на диван. Ночью юго-западный ветер Атлантики, исправно приносивший на Британские острова массы теплого воздуха, вступил в схватку со своим вечным соперником из Арктики. Битва развернулась нешуточная: в реве ветра слышались пронзительные крики злых духов банши,[5] предвещающих, как известно, близкую смерть, невидимые великаны пригибали к земле деревья и ломали ветви, потоки воды, низвергаясь с небес, проносились по мостовым и тротуарам, чтобы с урчанием исчезнуть в трубах канализации и продолжить путь в мрачной утробе города.
К утру силы противников истощились, а к полудню в просвете замедливших бег серых туч замелькало солнце, готовясь определить победителя.
Именно в это время и проснулся Брайан. Взглянув на тихонько посапывающую Констанс, он бережно укрыл ее простыней и, стараясь не шуметь, поплелся в ванную. Растянувшийся на всю ночь секс-марафон сказался на Брайане не самым лучшим образом – из зеркала на него смотрел небритый, с всклокоченными волосами, с впалыми щеками и с голодными глазами незнакомец, встретив которого на улице, женщины наверняка ускорили бы шаг, мужчины напряглись и сжали кулаки, а благовоспитанные собачки с визгом отскочили в сторону.
Странное дело, почему-то женщины после таких вот жутких испытаний всегда выглядят бодрыми и посвежевшими, кожа у них делается гладкой и шелковистой, глаза блестят, как витрины перед Рождеством, а в движениях и жестах появляется кошачья грация. Любой непредвзятый инопланетянин, которому предъявили бы выхваченную утром из постели парочку, пришел бы к однозначному выводу, что бесчеловечную пытку под названием «секс» изобрели женщины.