Людям цивилизации тоже хочется иногда оглянуться на мир, который породил цивилизацию. Исчезнувший патриархальный мир деревни столетней давности — уже мир бабушки с дедушкой… Мир Средневековья, древности, мир ариев — предки наших предков, пращуры мира нашей цивилизации.
Что поделать! Наша сложная городская жизнь достигла высочайшего развития, и вряд ли это предел. Все туже закручивается компьютерно-машинная спираль, устремленная в космическую бесконечность. Все дальше мы от примитивного, жестокого, но в чем-то очень уютного мира, где дом из бревен грели весело пляшущим в печке живым огнем, где люди выполняли раз предначертанные роли вождей, слуг, хозяев и хозяек в доме. Мир, где домашние животные сопели вокруг нас, одаривая шерстью и молоком, а бесчисленные малыши прыгали и ползали вокруг коров и овец. Нам часто хочется… не то чтобы оказаться опять в этом мире… Но хочется вспомнить о нем, заглянуть в мир отдаленных предков.
Ну так и доставьте себе удовольствие! Суета вокруг Аркаима, помимо всего прочего, доказывает вот что: нам очень хочется иметь конкретное место, где жили предки. Прародину. Кеймцелле. Праколебку. Место, в которое можно было бы совершить сентиментальное путешествие.
Пока я работал над этой книгой, у меня было желание предложить: ну и давайте считать таким местом Аркаим. Он не лучше, но и не хуже любого другого. Но все же Аркаим не очень подходит для этого… слишком много нездорового ажиотажа, слишком много бреда по его поводу выплеснулось за два десятилетия.
Хорошо! Пусть будет другое место. Например, окрестности города Балашова на Волге: крайний восточный пункт, до которого дошли Сверленые Боевые Топоры, люди фатьяновской культуры. Чем это место хорошо?
Во-первых, граница леса и степи. А степь обязательно должна присутствовать в месте для памятника.
Во-вторых, фатьяновцы в отличие от срубников, андроновцев или носителей новослободненской культуры и есть наши непосредственные предки. Причем предки не только славян, но и германцев и бантов.
В-третьих, даже на фоне деяний всех ариев фатьяновцы выглядят особенно героично. Право, они заслуживают памятника.
Мне могут возразить: мол, памятник предкам ставить бы в Германии… В местах, где жили Воронковидные Кубки. Но о памятнике там пусть позаботятся немцы. В конце концов, это их наследие в той же степени, что и наше. А страна принадлежит им, и что в ней ставить, какие памятники — им решать.
Итак, пусть будет точка пространства, где наши предки вышли из леса в степь. К ней имеют отношение и иранцы, и индусы, и армяне, и греки, и турки. Их предки выходили в степь не тут… Где-то на Балканах, в современной Молдавии. Но и в истории их предков было это — выход в еще не очень знакомую, опасно молчащую степь.