Михаил Владимирович очутился в старинном очень красивом зале. По стенам развешаны парадные портреты, за стеклами витрин сверкают короны, ларцы, какие то сабли. Сначала Михаилу Владимировичу показалось, что тут никого нет, но, оглядевшись, он заметил у дальней витрины два мужских силуэта. Оба низкорослые, худые и скроены как будто по одной мерке. Узкие покатые плечи, широкий таз, маленькая темноволосая голова. Оба смотрели сквозь стекло на кусок металла, черный, древний наконечник копья. Один медленно повернулся.
На границе сна и яви возникла усатая физиономия, вполне отчетливая, рябая от оспин и пигментных пятен, тяжелая, низколобая, с пристальным взглядом из под широких бровей. Зрачки сузились, приобрели нормальную округлую форму, но Михаил Владимирович успел понять, что прямоугольник ненасытного мрака был прямоугольным зрачком, увеличенным тысячекратно.
Что то звякнуло, стукнуло. Профессор с трудом разлепил веки. Перед ним на столе дымилась тарелка перлового супа.
- Я тут похозяйничал, не хотел вас будить, - сказал Валя, - вот, хлеб нашел. Давайте поедим, а то сейчас помру от голода.
Михаил Владимирович покрутил головой. Шея затекла, ныл затылок.
- Такой дурной сон приснился, забыть бы его поскорей.
Валя уселся напротив, проглотил несколько ложек супа, откусил хлеб.
- Наш недавний визитер пожаловал?
- Что вы имеете в виду? Ах, ну да. То, что произошло во время операции. Пожалуй, это страшней и загадочней, чем случай с Линицким.
- Это нечто совсем иной природы. Никакого воздействия извне. Личный выбор. Они не приходят без приглашения.
- Если я правильно понял, для вас это не первая встреча?
Валя быстро покончил с супом, вытер тарелку хлебной корочкой и задумчиво произнес:
- Мне уже приходилось беседовать с ними. Имя им легион. Не знаю, может быть, с постояльцем чекистки Ады я встретился впервые. Он сильно измотал меня. Но и вас, кажется, тоже не обошел вниманием. Михаил Владимирович, вы суп ешьте, остынет.
- Нет, не могу. Не лезет. Вылью назад в кастрюльку, авось не прокиснет. Очень уж гнусный был сон. Товарищ Гречко донос на меня настрочил.
- Во сне или наяву?
- Наяву, конечно. Сегодня приходил Бокий, ознакомил меня. Вроде бы мелочь, но вот приснился оракул, как он читает этот донос со сцены и публика аплодирует.
- Расскажите подробно.
- Что там написано?
- Нет, это вовсе не интересно. Сон расскажите, пока не забыли.
Михаил Владимирович рассказал. Валя слушал, внимательно слушал, иногда кивал, качал головой. Потом молчал несколько минут, наконец произнес:
- Музей.
- Что вы имеете в виду?