Таня хотела выйти пораньше, но няня скверно себя чувствовала. Пришлось взять ребенка с собой.
Она рассчитывала доехать на трамвае. Была бы одна, обязательно попыталась бы влезть в переполненный вагон. При неудаче решилась бы даже вскочить на подножку. Но с Мишей рисковать не могла, поэтому мчалась пешком.
Подошвы скользили, ледяной ветер бил в лицо.
- Мама, ты плачешь? - испуганно спросил Миша.
- Нет. Это из за ветра слезы. Потерпи немного. Мы почти пришли.
В начале Гоголевского бульвара она опустила Мишу на землю, крепко взяла его за руку и пошла медленней. Встречу ей назначили в центре бульвара, на скамейке.
Она опоздала всего на пять минут и только сейчас заметила, что скамеек нет. Ни одной не осталось.
- Мама, мы уже пришли? Куда мы пришли? Тут ничего нет, - сказал Миша.
Какой то пухлый совслужащий в ушанке, в новеньком дубленом тулупе, с портфелем под мышкой, остановился, пристально посмотрел на Таню.
- Гражданочка, мы с вами где то встречались. «Что, если звонившая дама прислала вместо себя
этого типа?» - подумала Таня.
- Мне ваше лицо очень знакомо, - продолжал толстяк, - не хотите ли пройти в кондитерскую, погреться? Угощу вас какао и пирожными.
Вглядевшись в щекастое курносое лицо, в маленькие заплывшие глазки, она поняла, что перед ней никакой не посланник, а самый обыкновенный приставала.
- Мальчик, ты любишь какао? - обратился приставала к Мише и присел перед ним на корточки.
- Дядька, ступай прочь! - спокойно ответил Миша и показал язык.
Так научила его говорить няня, если кто то незнакомый подходит на улице.
- Какой грубый мальчик, - строго заметил толстяк, - вы, гражданочка, плохо воспитываете своего ребенка.
- Пожалуйста, оставьте нас в покое, - сказала Таня.
- Напрасно брезгуете, мадам, - толстяк фыркнул и пожал плечами, - при вашей болезненной худобе, да еще с довеском в виде ребенка, вы, как говорится, дамочка на любителя. Вам, прошу пардону, кочевряжиться не надо.
- Уйди, дурак! Как дам в морду! - крикнул во все горло Миша, затопал и замахал кулачками.
Вот этому никто его не учил. На детский крик стали оглядываться прохожие, и приставала поспешил исчезнуть.
- Мама, я правильно его прогнал? - спросил Миша, гордо вскинув голову.
- Да. Ты молодец, - Таня взглянула на маленькие наручные часы, подарок Федора.
- Мама, что такое довесок? Это плохое слово?
- Само по себе не плохое, но о человеке так говорить нельзя.
- А кочеряжить это от кочерыжки?
- Нет, это значит капризничать.
Миша вдруг засмеялся, очень громко, неестественно, и принялся дергать Таню за руку. Это была его обычная манера. Он требовал, чтобы мама смеялась вместе с ним.