— И ты все равно его любишь? Магрит улыбнулась:
— Конечно.
Я не сомневался в искренности ее ответа и ожидал, что он будет звучать именно так. Но удивлению, как и невольному раздражению, все же требовалось выйти на волю:
— Этого несдержанного, самонадеянного, безответственного юнца?
Сестра одним движением, то ли прыжком, то ли полетом, а может, сочетавшим в себе все возможные варианты, преодолела ступени лестницы и оказалась рядом со мной.
— Именно юнца. Я смотрю на него и вижу себя. Прежнюю. Глупую, беспечную и бесстрашную… — Лазурь глаз мечтательно посветлела. — Мгновения юности стоят любви, как ничто иное.
— Главное, не забывать вовремя возвращаться обратно, — ворчливо заметила кутающаяся в шаль Тилирит, покидая коридорный сумрак.
Она все это время была здесь и слышала гневные речи своего сына? Но почему не остановила, почему не…
— Ему нужно было это. В самом деле, — словно делая неуклюжую попытку оправдаться, заметила тетушка Тилли, прочитав вопрос в моем взгляде.
— Понимаю, — кивнула Магрит.
— Но увы, это не каприз.
Улыбка сестры стала еще шире, приоткрывая памятно увеличивающиеся в особых случаях клыки.
Да, для наивных и нелепых поступков Ксо обладает слишком большим опытом. Но если не каприз, тогда… Он действительно разозлился только потому, что не увидел в моих словах и действиях настоятельно необходимого ему отклика? Похоже. А причины наших совместных ошибок крайне просты: я всю жизнь считал кузена старше и мудрее, а онг в свою очередь, отводил мне роль младшего родственника, нуждающегося в поучениях и присмотре. Если бы я вел себя по-прежнему легкомысленно и беспечно, очертания мира, к которому так привык сын тетушки Тилли, оставались бы незыблемыми, надежно защищающими уютный покой и иллюзию свободы. Так было бы лучше? Несомненно. И мне, в конце концов, что стоило бы раскошелиться на подобный подарок и, сонно добравшись до края жизни, уйти в небытие до следующего пробуждения? Не особенно и дорого. Но трудность в том, что я имею право поступить и ровно наоборот.
Война? Как пожелаешь, братец. А что скажут другие?
— Почему ты позволила ему совершить ошибку?
— Молодой человек… — Тилирит перекинула небрежно заплетенную темно-рыжую косу за спину. — Ксаррон все-таки уже взрослый, хотя всеми возможными способами избегает принятия сей печальной истины. И если бы я его одернула, мой поступок только вернее убедил бы мальчика в мысли о собственной бесконечной юности. Пожалуй, сегодня он впервые попробовал вступить во взрослую игру, и меня, как мать, это радует.
— Даже если игра способна его убить? Болотно-зеленые глаза засмеялись.