— Я гляжу, у вас прямо пионерская организация, — скривил губы в улыбке Максим Коваленко. — Один за всех, а все за одного.
— Не! У нас не пионерская! — радостно отозвался Женька.
— Мы вообще против всяких организаций, — серьезно подхватил Темыч.
— Ик-ик-ик-ик! — старался изо всех сил Пашков.
— А он чего потерял? — покосился на Лешку художник.
— Он как раз не потерял, а приобрел, — ответил Олег. — После обеда никак икоту не может унять.
Едва услыхав это, Лешка состроил зверскую рожу и принялся еще быстрее и громче икать.
— Однако, — поморщился художник. Места на площадке возле его двери всем не
хватило. Поэтому Пашков стоял на ступеньке лестницы, которая вела на чердак. Когда он усилил приступ икоты, старые деревянные перила не выдержали и подломились. Лешка сумел удержаться на ногах, однако до крови ободрал руку.
— Лешенька! — кинулась к нему Катя.
— Варвар! — рявкнул художник. — Ну что за люди! Что за страна! Все крушат!
— Я-то чем виноват? — совершенно забыв про икоту, заныл Пашков. — Я вообще мог разбиться.
— Не суйтесь, куда не надо, — злорадно хмыкнул художник.
— Ему нужно срочно обработать рану, — вмешался Темыч. — А то заражение крови начнется. У вас тут, на лестнице, такая
грязь.
— Тем более у меня с самого рождения пониженный иммунитет, — мигом включился в игру Пашков. — Смотрите, какая рана глубокая!
И он ткнул кровоточащую ладонь прямо под нос художнику. Тот брезгливо попятился.
— Черт с вами. Заходите, — устало махнул он рукой. — Сейчас найду, чем ему рану прижечь.
— Ик-ик! — вспомнил об основной своей роли Лешка. — Ик-ик! И водички… ик!.. Заодно… ик!.. мне дайте.
— Навязались на мою голову, — пробормотал художник.
Ребята следом за ним пошли по длинному коридору и оказались в просторной кухне, где была такая же старинная мойка, как в брошенной квартире на первом этаже.
— Вымой пока руки, — указал художник на мойку. — А я пойду поищу, чем тебе прижечь.
Ребята слышали, как скрипнула дверь. Хозяин квартиры вошел в одну из комнат.
— Как вернется, — шепотом произнес Олег, — вы его отвлеките. А я незаметно выскользну. Надо поглядеть, что у него в квартире творится.
— Едва он успел это сказать, художник вновь показался на кухне. В руках он держал бутылочку с йодом.
— Действуй, — протянул он бутылочку Пашкову.
— Большое… ик!.. спасибо, — принялся обрабатывать рану тот. — И водички… ик-ик!.. Пожалуйста! — вернув йод, потребовал он минуту спустя.
Максим налил в стакан воду из старого, порядком закопченного чайника и протянул Пашкову. Тот уже испытывал вполне натуральную жажду. Поэтому с удовольствием осушил стакан до дна.