В середине ужина, когда команда дружно обсуждала стервозный характер нового жеребца, приобретенного недавно хозяином, Тим вдруг хлопнул себя ладонью по лбу, выражая тем самым крайнюю степень возмущения собственной забывчивостью:
– Совсем упустил из виду! К нам завтра пожалует новый спортсмен взамен уволившегося Пита.
В комнате воцарилась тишина. Все задумчиво посмотрели на парня, как на редкий образчик дебила, который умудрился забыть о такой важной для всех новости. Первой пришла в себя Флоранс. Аккуратно положив вилку на край тарелки, она уничижительно взглянула на своего бестолкового вздыхателя:
– Что еще ты забыл? Или к утру выяснится, что мы все уволены, а ты случайно запамятовал?
– Нет, правда, – покраснев так, что стало совсем не видно веснушек, начал оправдываться несчастный Тим. – Я как раз собирался садиться на этого чертового Броската, как подошел Ричард и сказал, что у нас двойное пополнение – Нора, которая приедет сегодня, и спортсмен, забыл как его зовут… то ли Джефри, то ли Годфри… Браун. Тот должен явиться завтра. Про Нору я хорошо запомнил, а потом Броскат чуть не достал меня зубами, и стало уже не до того. Вот.
– Сочувствую, бедняга, – тряхнул седой головой Боб Хопкинс. – Тридцать лет работаю на конюшне, а таких злобных тварей по пальцам одной руки пересчитать смогу. Сегодня хотел хлебом угостить, так он так зубами клацнул, что я чуть без ладони не остался. И вот ведь проклятая скотина – не к хлебу тянулся, а именно за руку пытался ухватить. Попомните мое слово, мы с ним не оберемся неприятностей.
– А меня он все время пытался выкинуть из седла, – подхватил Тим. – Всю дорогу «козлом» скакал, так что я, когда все кончилось, как из денника вышел, так и просидел тут же у стены минут десять, приходя в себя. Так что держись, Русалочка, – подмигнул он Норе, – тебя еще ждут героические дела. Не знаю, что круче: отбить денник этого людоеда или сыграть в профессиональной лиге в американский футбол.
Так за разговорами Нора не заметила, как пришло время спать. Она уже давно «клевала носом», но покинуть новых знакомцев не было никакой возможности. В разговоре они часто поминали Ричарда, что действовало на девушку самым волшебным образом. В какой-то момент она подумала, что знает этих людей тысячу лет, а цель ее вояжа не так уж недостижима, как казалось в Лондоне. Она была счастлива, совершенно забыв о запрете миссис Харрисон общаться с людьми не своего круга.
Нора думала, что будет спать как убитая, но сильно просчиталась. На новом месте категорически не спалось. Она с ужасом представляла, как спустя несколько часов встретится со своим Принцем. Что он ей скажет? Как посмотрит? Кругом раздавались незнакомые звуки, вот кто-то прошел по коридору, где-то залаяла собака, ветер прошумел за окном кронами буков. Ей уже хотелось домой, в Лондон, под крылышко к родителям, но было поздно, и она двадцать раз пожалела, что позволила Энни втравить себя в эту авантюру.