— Тогда этому «кому-то» не жить, — воинственно произнес Марат Ахметов. — Большой разговор у меня с ним будет.
И он покосился в ту сторону, где среди своих стоял Вадик.
— Прежде чем у тебя состоится большой разговор, Ребенку директор устроит… — с грустью проговорила Моя Длина.
Лешка появился лишь к середине последнего урока. Вид у него был крайне подавленный.
— Ну, что? — немедленно повернулся к нему Олег.
— Завтра с утра велели явиться в школу с родителями, — прошептал Пашков.
— Зачем? — задал новый вопрос Олег. Лешка хотел объяснить, но, встретившись
взглядом с физиком, лишь рукой махнул. Впрочем, Олегу и без того было ясно, что подтверждаются самые худшие их опасения. Кто-то из бывших «бешников» свалил всю вину на Пашкова.
Сразу после уроков Компания с Большой Спасской, а с ними Пашков и Моя Длина направились к башне из розового кирпича, где на пятом этаже жил Олег. В его квартире друзья собирались чаще всего. Во-первых, по будним дням Беляевы-старшие до вечера пропадали у себя в фирме. Так что ребятам никто не мешал. А во-вторых, Олег жил ближе всех к школе. И даже когда у Компании с Большой Спасской не было никаких срочных дел, ребята просто забегали к Олегу поболтать часок-полтора, прежде чем разойтись восвояси.
— Погодите, сейчас поднимусь за Вульфом, — сказал уже возле подъезда Олег.
Ребята остались ждать во дворе. Вскоре Олег спустился. Вульф приветствовал друзей радостным повизгиванием. А Тане, которая нагнулась, чтобы погладить его, немедленно облизал лицо. После Олега и Беляевых-старших Таня была у Вульфа самым любимым человеком на свете. Девочка отвечала ему тем же. Впрочем, все семеро ребят питали к Вульфу особые чувства. Как с гордостью повторял Олег, «у этого пса потрясающе развита интуиция». Так или нет, но именно благодаря Вульфу ребята начали первое свое расследование. А позже он несколько раз выручал их из беды.
— Ну что тебе Миша сказал? — начал выпытывать Женька у Лешки.
— Ничего хорошего, — мрачно откликнулся тот.
— Это видно невооруженным глазом по твоему выражению лица, — усмехнулась Катя.
С ней трудно было не согласиться. Обычно радостный Пашков сейчас выглядел мрачнее тучи.
— Когда за собственные ошибки расплачиваешься, — с усилием выдавил из себя он, — это хоть неприятно, но справедливо. Но почему я должен невинно страдать?
— Невинно никто не должен! — даже подпрыгнул от возмущения импульсивный Женька.
— А Миша с Арсением убеждены, что я виноват, — продолжал Лешка. — Виноват, но боюсь признаться.
— И чем они мотивируют? — осведомился дотошный Темыч.