Как жену похоронил, стал пальцами по столу барабанить, делать-то больше нечего. Сидит за столом, зевает до челюстного вывиха, до хруста; все из рук валится и кусок в горло не лезет. Взял, сходил бы в гости к куме или на рыбалку, в саду бы покопался, — нет, не хочет.
Неделю сидел, терпел, барабанил по столу, потом пошел, веревочку смастерил и заперся в сарае. Тут и сказке конец.
Нет, нельзя бывалым охотникам вместе собираться. Особенно на людях, на публике. Как начнут рассказывать, не сразу и поймешь, когда много соврали, когда не очень. Вот один такой, распушил усы, начинает рассказывать:
— Я как-то лису подстрелил. Ободрал, выделал, все как надо, жене с дочкой по шапке получилось и по воротнику. Куда остальное девать? Ну, обменялся с соседкой на зерно, чтоб моим-то не завидовала. А лисы еще осталось, куда девать? Решил себе на унты пустить, не пропадать же добру.
— Так они ж у тебя собачьи! — вспомнил кто-то.
— Э-э-э, дурья голова, лиса-то у меня под собакой, чтоб не изнашивалась. И тепло, и хорошо. Да, крупная кумушка попалась, ничего не скажешь. А мой дед мне…
Тут другой охотник не выдерживает, перехватывает инициативу:
— А я раз в лесу заночевал. Ничего не убил, даже рябчика, стыдно домой на глаза показаться. Ну, думаю, утром убью, без добычи не останусь. А ночевать холодно, осень уже, а у меня из теплой одежды только пиджачок и спички отсырели. Что делать? Гляжу, передо мной гора, на горе дерево, на дереве большое гнездо воронье. Забрался я в него, как раз оно мне впору пришлось, и все мягкой шерсткой выстлано, тепло. Положил я ружье под голову и заснул.
Только заснул, вдруг гнездо подскочило и давай подо мной скакать! Я вниз-то посмотрел, а это лось подо мной наяривает, копытами бухает… И, главное, прет меня в противоположную сторону от дома. В Монголию! Я ему: «Куда? Мне домой надо, а ты меня прешь к татаро-монгольской границе! А у меня и паспорта с собой нет, еще поймают как диверсанта».
— Так татаро-монголов-то yж давно нет, мы их всех вывели! — опять все тот же встряхивает, фома неверующий, хочет уесть рассказчика.
— Нo-но, особенно ты со своей пукалкой… Чингизханы — они тут как тут, не дремлют! Надо в оба глядеть, — осадил его охотник и дальше продолжает: — Ага… Ноль, значит, на меня внимания, два презрения, лось-то, знай наяривает дальше, ножищи-то будь здоров, только деревья трещат… Прямо не лось, а великан какой-то попался, я опять к нему с просьбой: «Стой такой-сякой-стоеросовый! Ведь совсем упрешь меня за границу!» А лось отвечает, услышал наконец, что я в гнезде нахожусь: «Занимайте места согласно купленым билетам». Тогда я кричу: «Так у меня билета-то нет, касса была закрыта». Он сразу остановился, говорит: «С вас штраф три рубля». Хорошо, что у меня с собой в заначке три рубля было. Отдал я ему деньги, штраф за безбилетный проезд, спустился, домой пошел. Три дня добирался, так далеко он меня завез. Домой прихожу, жена с ехидным вопросом: «Ну и где ты три дня болтался?» Так, говорю, и так, лось далеко увез, насилу домой добрался. А она не верит. «Опять, — говорит, — по любовницам шатался, охотничек?» Волос полголовы мне выдернула. Вот, глядите, — и лысину народу показывает. Лысина действительно знатная, если не от природы, так точно — жена выдернула.