— Информация. Я заплачу, — сказал Джилли. Он разжал кулак — на ладони серебрилась луна.
— Ну, ладно тогда, — согласился Роуч, выхватывая монетку. — Что ты хочешь узнать?
— Не я, а один мой друг. Он поэт, хочет написать стихи о Развалинах, причем такие, чтобы в них была романтика. — Джилли врал и сам удивлялся, зачем он это делает. Голод в глазах Роуча и отсутствие осмотрительности говорили сами за себя. Ему было наплевать на все, кроме серебра.
— Стихи о Развалинах? Он что, тронутый? — нахмурился Роуч. — Собирается писать о крысах, ботинках и лихорадке, да?
— Нет, он не такой. Он хочет писать о Чернокрылой Ани, которая разрушила Развалины из-за любви, — объяснил Джилли, отмечая про себя, что слишком долго пробыл при дворе, раз с такой легкостью выдумал поэта. Он взял Роуча за руку.
— А сколько он заплатит? — спросил Роуч.
— Он поэт, у него нет покровителя. Так что не очень много. Быть может, пару лун. — Тут даже Роуч мог бы учуять подвох, но Джилли и раньше платил ему за какую-то ерунду — глядишь, и сейчас заплатит, а усилий никаких прилагать не придется.
— Ведь это же не займет много времени. А то сегодня у меня еще одна встреча, — сказал Роуч, следуя по пятам за Джилли.
— Отличная повозка, — заметил Роуч, когда они подошли к карете. — А у твоего друга не найдется побольше денег?
— Бумага дорогая, перья тоже, — ответил Джилли.
— Да, верно, — согласился Роуч и сменил тему. — Ну, и где твой чудак?
— Только что был здесь, — проговорил Джилли.
Вожжи были прижаты булыжником, а дверца кареты не заперта. Джилли задумался, что могло случиться: нападение и беззвучная борьба? Или Янус просто устал от ожидания?
Роуч отворил дверцу и заглянул внутрь.
— Ух ты, здорово.
Джилли поднял вожжи и, оторвав взгляд от земли, увидел Януса, выскользнувшего из тени с ножом, нацеленным на затылок Роуча. Джилли ахнул, но Роуч уже валился вперед. Янус склонился, так же быстро ударил еще раз и затолкал тело в карету.
— Да не зевай ты, прыгай и поехали! — Янус развернулся, качнув карету, подал Джилли руку. — Джилли! Давай не будем больше привлекать внимания — и так уже примелькались. Поднимайся, или я оставлю тебя здесь.
Джилли видел, как ярость кипит в узких ноздрях и голубых глазах Януса, но не мог ничего ответить. Он вспомнил отчаянную опрометчивость Роуча, его худенькую ладонь, восторг при виде кареты; все исчезло в один миг.
Янус выхватил вожжи и развернул карету.
— Последний шанс, Джилли. Ночь еще не кончилась, и я не собираюсь потратить ее на препирательства с тобой, когда меня ждут объятия Мэла. Нет? Превосходно. — Из-под колес на туфли Джилли брызнул песок и осколки гравия. Джилли смотрел вслед исчезающему вдали экипажу, потом медленно побрел к дому.