— А Амаранта давно уже не девственница. Что вызывает большее презрение при дворе? Бастард или шлюха? — На лице Януса обозначилась скука; он подавил зевок.
— Не смей говорить о леди в таком тоне. Я не столь доверчив, как Арис. Чтобы полностью убедить меня в твоей искренней преданности роду Ласта, ты должен положить конец неподобающей связи с этим созданием и искоренить прискорбное влияние, которое он оказал на твою речь и манеры. Или я приму меры лично.
Янус улыбнулся.
— Каждый юноша грешит по молодости — к неудовольствию своих родителей. Актриски, шлюхи, танцовщицы, крестьянки… вельможи с дурной репутацией. Полагаю, очарование Мэла тоже потускнеет со временем; а пока мне слишком приятна его компания, чтобы избавиться от нее столь поспешно. Однако я постараюсь убедить леди Амаранту и вас в искренней преданности роду Ласта.
— Эта твоя тварь собралась поселиться здесь, как у себя дома, — проговорил граф, мрачнея при воспоминании о Маледикте.
Янус вздохнул.
— Такой уж у него необузданный язык. Говорит дерзости, чтобы произвести впечатление и посмотреть, в какую ярость они приведут людей. Должно быть, вы доставили ему несказанное наслаждение.
— Пока не применил к нему кнут, — сказал Ласт.
Сдержанное удовольствие слетело с лица Януса — но вернулось так молниеносно, что если бы граф не смотрел на сына столь пристально, он не заметил бы перемены. Ласт удрученно осознал, что его сын не только чужой ему, но еще и искусный лжец. Граф был вынужден заключить, что не может верить ни одному слову Януса. Непонятное пламя в бледных глазах, пылкий гнев убедили герцога лишь в одном: Маледикт, какой бы низкой тварью он ни был, говорил правду. Его слова несли больше истины, чем речи вот этого чужого человека, сидящего через стол от Ласта. Ужас пробрал герцога до самого сердца, ярость сменилась осторожностью.
— Убирайся, — сказал Ласт, вставая с кресла. Затянуть разговор значило показать свое потрясение, потому он замаскировал его, прибегнув к гневу. — Потрудись улучшить свои манеры, прежде чем снова говорить с Амарантой. Мы обсудим факторы, оказывающие на тебя влияние, когда ты будешь более расположен говорить серьезно.
— Сэр. — Янус с поклоном удалился.
Ласт сидел в кабинете, погрузившись в раздумья. Возможно, Маледикт с его открытой враждебностью представлял для него даже меньшую опасность. Губы графа решительно сжались, он стряхнул с себя последние сомнения: Янус убедится, что путь к титулу не так уж гладок — Ласт позаботится об этом.
Его взгляд упал на конверт; отложенное в сторону неделю назад, письмо сегодня показалось графу заманчивым. Данталион жаловался на исчезновение своего агента и просил совета. Теперь у Ласта было, что ему порекомендовать.