Чего она не говорила, но что замечал каждый: жизнь началась для нее как бы заново; и она не хотела бы ее упустить. Теперь она имела опыт, знала слабости мужчин и обычные их соблазны. Когда какая-нибудь из соседок восклицала: "Вы такая счастливая – ваш мальчик такой умница! Он не то что наши – делом занимается, а не дурака валяет!" – она отвечала тихо: "Все мужчины одинаковы".
Наверное, она опасалась, как бы мягкость Ришара не сделала его легкой добычей. Я не знаю почему, но по какой-то странной логике она бывала раздосадована всякий раз, когда начинали хвалить его образцовое поведение.
Впрочем, молодой человек без видимого усилия над собой подчинялся причудам матери, страхи которой только веселили его. Никто не видел его вместе с девушками; он нигде и не бывал, лишь иногда по воскресеньям ходил с товарищами в деревенский кабачок. Но он уже достиг того возраста, когда юноши по-иному обращают на себя внимание девушек и их родственников. А скоро, через несколько месяцев, предстояли и служба в армии, и соблазны города, и сомнительные компании… Никогда раньше вдова не выказывала такого недовольства и подозрительности.
И вот однажды, спустя примерно неделю после нашей встречи в пустыне, Жанни пришла на двор Блезонов. Я был рядом с Ришаром, который, сидя у погребка, связывал спаржу в пучки. В бело-голубом воскресном платье, с распущенными волосами, держа в руке кошелку, Жанни остановилась посреди двора и улыбаясь смотрела на нас.
– Ришар, Ришар! – позвал я.
Он поднял голову:
– А?!
И, резко выпрямившись, застыл на мгновение в молчании и радостном удивлении. Сполоснув руки в лохани и тщетно пытаясь найти, обо что бы их вытереть, подошел к девушке, протянул было руку, но тут же отдернул ее:
– Простите, я не ждал вас так рано.
– Меня послали в лавку, и вот заодно я решила…
– Вот и хорошо, Жанни! Мама будет довольна получить мед! Да проходите, проходите!.. – засуетился Ришар и закричал, уже взбегая по ступенькам крыльца, – мама, мама, к нам пришли!
Еще только Жанни появилась во дворе, в кухонном окне чуть-чуть отодвинулась занавеска.
– Мама! – еще раз позвал Ришар, входя вместе с нами в прихожую.
Кухонная дверь открылась, и появилась мадам Блезон, пристальный взгляд которой, казалось, насквозь пронзил Жанни.
– Мадемуазель Жанни принесла тебе мед, – сказал Ришар, – тот, что я попросил для тебя на ферме у Морона.
И обращаясь к Жанни:
– Еще с осени у мамы болит горло, никакие лекарства не помогают, а вот мед, мед…
Вдова буквально сверлила глазами Жанни, и мы заметили, как смуглое лицо девушки медленно начало краснеть. Мадам Блезон стояла неподвижно у дверей и, похоже, совсем не была настроена впускать Жанни. Наконец явно не без сожаления она отступила: