Но Ихлас все же подошел к Хакиму и с удивлением спросил:
- Как ты попал сюда? Или уже в студенческую организацию бунтарей вступил?
- Нет, Ихлас-ага. По ошибке. Сидел на крыльце курбановского дома, подъехали казаки, схватили меня и пригнали сюда. Говорят: "Ты приклеивал листовки!.." А мне никогда и в голову не приходило такое, чтобы ходить расклеивать листовки. Это делают какие-то мальчишки, сам видел. А эти вот, он кивнул головой в сторону надзирателей, - думают, что все это сделал я, тихо закончил Хаким. Он облегченно вздохнул и с радостью подумал: "Ну, теперь я избавлен от этой страшной порки!.."
Доктор Ихлас улыбнулся, чуть шевельнув уголками рта, снял пенсне и, вынув из кармана черного пальто большой носовой платок, стал неторопливо протирать им стекла.
- Да, нехорошо получилось с тобой. А знаешь, как это называется по-казахски? - спросил он Хакима и, не дожидаясь ответа, добавил: - Ты как ялух, случайно попавший вместе с матками в косак*...
______________
* Косак - натянутая между двух столбиков веревка, которой петляют овец для дойки.
Стоявший рядом тюремный фельдшер, прислушиваясь к разговору доктора с гимназистом, решил: "Наверное, хороший знакомый или родственник..." Внешне Ихлас и Хаким были похожи друг на друга: оба высокие, стройные, красивые, и даже цвет лица у обоих был одинаков - бледно-матовый. Только доктор выглядел чуть погрузнее.
- Не родственник ли вам этот джигит, доктор? - спросил тюремный фельдшер.
Ихлас задумался. Нет, он не мог признать арестованного гимназиста своим родственником, это унизительно.
- Просто земляк, из одних мест мы.
Фельдшер отошел к начальнику тюрьмы, стоявшему в сторонке, и что-то шепнул ему на ухо. Тот в знак согласия кивнул головой, подозвал одного из надзирателей и тоже что-то тихо сказал ему. Хаким напряженно следил за ними. И вот надзиратель подошел к нему, молча взял за руку и повел к Ихласу.
- Вашего земляка освободили без порки, - улыбаясь, сообщил фельдшер Ихласу и отдал честь.
- Спасибо. Но все-таки не вредно было бы палок пяток всыпать этому разине, чтобы поумнее был и в следующий раз не лез караулить чужие ворота, степенно ответил доктор и тоже чуть улыбнулся уголками рта. Он не спеша рассказал тюремному фельдшеру, как Хаким попал в камеру.
- Пойдемте отсюда, доктор, эту процедуру надзиратели прекрасно проделают и без нас, - предложил фельдшер.
Шугулов согласился, и они вдвоем зашагали в тюремную канцелярию, где размещался к маленький врачебный кабинет. Он был тесен и темен, небольшое окно плохо освещало длинную, коридорообразную комнату. Фельдшер, усадив Шугулова на стул, попросил осмотреть одного больного.