-- Да, Коль, конечно. Но я сейчас про другое. Если бы не оказалось нас, что было бы с ним?
Масленников кивнул на Менделя.
-- Подожди, Володя. Дорога впереди дальняя. Не надо загадывать заранее.
Масленников его как будто не слышал.
-- Ты прав, Коль, мы были тогда не нужны. А он нужен. Деду, мне...
-- Володя, милый. К сожалению, он нужен не только тебе и деду. Этой сволочи он сейчас нужен не меньше нашего. Если бы он был им не нужен, жизнь текла бы себе спокойно, как эта река. Но так как никаких поворотов в спокойную сторону в ближайшем будущем не предвидится...
Договаривать Коль не стал. Масленников сидел тихо и смотрел на полосу темной реки. Ладонь его лежала на плече у спящего мальчика.
-- Коль, я думаю, если бы эксперимент получился удачно, и нас вытащили оттуда сразу...-- Он помедлил, потом продолжил: -- И нам было бы столько лет, сколько сейчас ему...
-- Володя, все эти годы ты только об этом и думаешь. Так долго думать об одном вредно. Это делает человека невыносимым. И потом, Володя, а наш с тобой уговор?
-- Да, уговор, я помню. Но этот мальчик... Его-то они за что? Почему он должен повторить нашу судьбу? И Павел... Павлик... Я как на Менделя посмотрю -- а перед глазами Павлик.
-- Володя, я думаю, что сегодня мы вместе и ради Павлика тоже. И ради тех трех ребят, за которых мы все -- и Павел -- несем вину. Ты спрашиваешь у меня, да нет, это ты у себя спрашиваешь, пять лет кряду задаешь сам себе вопрос: "Что было бы, если?.." И я тебе все пять лет отвечаю. А с теми ребятами, ради которых погиб Павел, с теми обманутыми десятилетними пареньками -- с ними что стало? Так вот, Володя, родной. Не про себя ты спрашиваешь -про них. Это про них твой вопрос. Почему они, а не ты. Почему мы с тобой живы, а тех троих уже нет. И Павла нет. И всего-то пять лет прошло.
-- Я, Володя,-- голос Коля звучал неровно, слова ему давались с трудом,-- чуть не каждую ночь, словно заново, переживаю то время. Я себя все на место Павла поставить пытаюсь. Почему у него не вышло? Ведь должно было выйти, должно. Он мог перекрыть Туннель. И убили его потом, когда ребят достали обратно...
-- Коль, это уже не важно.
-- Володя, а может быть, они живы? Просто мы ничего не знаем. Может быть, так, Володя?
Коль резко крутанул руль влево, объезжая крокодилом разлегшийся на дороге бетонный брус.
-- Черт! Наворотили тут... Володя, ты знаешь, как я их всех ненавижу. За подлость... За силу... За то, что они нас так... И Павлика, и ребят. И его вот тоже хотели... Всех, всех ненавижу.
Голос Масленникова прозвучал тихо и был наполнен печалью, которую он почти не скрывал. Печалью и одновременно спокойной силой.