Золотые монеты он отдал Зассу. Это был его второй цирковой гонорар. И снова он был получен путем нечестным.
Снова в его душе боролись отвращение к жульничеству и любовь к цирку. Цирк оказался сильнее.
С тех пор Александр Засс стал цирковым актером. В благодарность за оказанную услугу хозяин дал ему собственный небольшой номер: демонстрируя силу, Шура перебрасывал из руки в руку через голову здоровенный камень. Подготовка «баланса с самоваром» шла успешно, это сулило шумный успех. Отцу же он написал, что старательно учится и вкладывает в свое дело всю душу. Это была ложь. Но это было и правдой — Александр Засс действительно вкладывал всю душу в тяжелую работу. Работу циркача,
Шура чувствовал себя теперь полноправным членом большой цирковой семьи. Тяжелая работа, более чем скромные заработки, страх отцовского гнева — ничто не могло омрачить его радости сопричастности к пестрому, буйному и веселому миру цирка.
Но все на свете имеет конец. Сборы стали катастрофически низкими. Никакие ухищрения Анджиевского не помогали. Нужно было менять место.
Хозяин решил перебраться в Ташкент. Там он надеялся поправить свои финансовые дела, а заодно прикупить лошадей для дрессировки. Узнав о готовящемся отъезде, Шура бросился к Кучкину. Ведь если цирк уедет, то как же отец будет получать письма из Оренбурга? А если писем не будет, отец напишет в депо, и все выяснится.
Кучкин долго сокрушенно кивал головой, но ничего придумать не мог. Положение казалось безвыходным — Шуре нужно было уходить из цирка.
Анджиевский, узнав обо всем, был раздосадован. Ведь уходил многообещающий цирковой силач, вдобавок не гнушающийся никакой подсобной работы.
Тогда Шура рассказал ему все, вплоть до наказания за самовольный уход в цирк два с половиной года назад. Анджиевский приказал ему вернуться к отцу. «Поезжай, Шура, и чистосердечно во всем признайся, — сказал хозяин. — Помни, что людям очень часто приходится врать. А мы, в цирке, случается, делаем обман своей профессией. Но должен быть среди этого моря лжи где-то островок правды. Пусть для тебя им будет твоя семья. Я чувствую, что родители твои — честные, пекущиеся о твоей судьбе люди. Езжай и расскажи им все начистоту. Хотя, право же, мне не хочется тебя отпускать».
Кучкин в день прощания со своим помощником напился до бесчувствия. Но в пьяной болтовне Шура все-таки услышал кое-что важное. «Ты очень сильный человек, малыш Засс, — говорил Кучкин. — И ты весишь всего 63 килограмма. Я тоже сильный, но я вешу 114 килограммов. Тренируйся, тренируйся, несмотря ни на что, и ты будешь сильнейшим циркачом в мире».