Ваше блестящее от лосьона тело смугло, как кленовый сироп: в пору намазать на бутерброд мироздания. Вместо этого вы заворачиваете его в шелковый халат и ведете на кухню, чтобы приготовить салат. Выпростанный из пакета шпинат выглядит крайне изумленным. Даже проскакивает чувство, что вы прервали нечто постыдное. Помидор вращается в руке красной планетой. Окружающий мир кажется ярким и живым, как никогда. Вы доедаете последний завиток аругулы – веселый, электризованный, обжигающий полость рта, – и тут раздается треск телефона. Даймонд на проводе. Вы не ожидали, что он объявится так скоро, однако должны признаться: звонок вызывает приятую дрожь возбуждения. А признавшись, тут же делаете себе выговор.
– У тебя что-то во рту? Или просто рада меня слышать?
– Я заканчиваю обедать, спасибо! Подбежала к телефону, потому что думала: а вдруг это Кью-Джо?
– Увы, это не она. Но у меня есть предчувствие, что скоро она даст о себе знать.
– Даст о себе знать?!
– Вот именно. Через меня. Правда, это всего лишь предчувствие, оно может оказаться ошибочным… Ну ладно, сочная пипка. Я звоню из машины, с мобильного телефона…
– А, понятно, откуда помехи!
Поначалу вы подумали, что виновата аругула.
– Сегодня еще хуже, чем вчера. Влияние звезд усиливается с каждым днем. Короче, я сейчас еду по Ай-5, возвращаюсь из Си-Так…
– Что ты делал в аэропорту?
– Скоро узнаешь. У меня для тебя кое-что есть. Своеобразный пасхальный подарочек. Моя новая знакомая Рейко была очень любезна и согласилась поработать шофером. Она высадит меня у «Гремящего дома» через… минут двадцать. Можешь туда подъехать?
– Ну… не знаю, Ларри. Пожалуй, не смогу.
– Хорошо! Так даже лучше. Все маленькие пипочки любят неожиданные подарки.
– Я никакая не маленькая… перестань меня так называть! Я с тобой встречусь через час. В девять тридцать на автостоянке. Идет? Снаружи. Внутрь я не войду.
– Как скажешь. В последние дни я прекрасно провожу время в припаркованных машинах. Ха-ха-ха-ха-ха!
Дождевые тучи рассеялись. Проиграли свои прозрачные монетки и уехали из города – опустошенные, тощие, обтрепанные и разорившиеся. Луна, которая всегда в плюсе, потому что знает, когда сказать «пас», стоит на балконе закрывшегося казино и, похоже, собирается закурить сигару. Звездочки подмигивают, словно говоря: «Это же Сиэтл; с запада скоро прибудут новые азартные толстосумы». Луна никуда не торопится, вытирает блестящий лоб перистым носовым платком, выпавшим из пустого кармана одного из неудачников.
Вы дважды объезжаете боулинг, прежде чем запарковать машину. Здание погружено во мрак; должно быть, в воскресенье они закрываются раньше. Светится лишь узкий ряд подвальных окошек на западной стороне. Вигвам Урагана, если вы не ошибаетесь. Команч, наверное, сидит перед своим Ван Гогом, медитирует, щурится на грубо очерченные фигуры крестьян, словно на призраки бизонов.