Мы пьем дрянной аэропортский кофе и говорим друг другу обычные слова.
Мамочка, родная, зачем ты уезжаешь? Ты нужна мне!
Я завалила ее подарками. Я хотела подарить ей весь мир, а она смущалась и отказывалась: «Да зачем, да это же бог весть сколько стоит…» Глупыш, мне ничего для тебя не жалко! И это не благодарность: благодарность – это когда ты за что-то платишь. Это просто тебе – просто так.
Баловать маму – лучшее из удовольствий. Привести в Диснейленд, купить шикарную шляпу, в которой ей некуда выйти, но которая так ей идет…
Она сжимает мою руку: «Знаешь, почему я горжусь тобой? Потому что ты умеешь воплощать мечты в реальность». А я целую ее в ответ: «Знаешь, почему я горжусь тобой? Потому что благодаря тебе у меня есть мечты».
Регистрация на рейс, очередь, человек в форме желает маме счастливого полета. Она идет к турникету. Мы не можем жить вместе: у меня гнездо здесь, а у нее – там. Но все равно мы до сих пор связаны пуповиной. И ничто в этом мире нас не разделит.
[6 декабря 2005 г.]
Кевин сделал мне предложение. Все было в лучших традициях жанра: уютный ресторан, вино, свечи…
– Мардж, от тебя одной зависит мое счастье.
Голос у Кевина был непривычно тихий. Он смотрел на меня поверх бокала – смущенно, как жених-новобранец.
– Ты всегда выручала меня в трудную минуту, на тебя всегда можно было положиться…
Кевин с нежностью коснулся моей руки.
– Выйди, пожалуйста, замуж за одного моего актера! Понимаешь, он из Новой Зеландии, и у него виза просрочена… Его того и гляди из страны вышлют, а у нас еще работы невпроворот. Можно, конечно, попробовать надавить на службу иммиграции, но на это уйдет время.
Я молча переваривала сказанное.
– Его зовут Зэк, двадцать лет, выглядит как принц. Вот увидишь, через пять лет он будет звездой мировой величины.
С фотографии, подсунутой мне под нос, смотрел дивный юноша: бритая башка, золотая цепь поверх майки, на бицепсе татуировка – две титьки, перевязанные подарочным бантиком.
Зэк, стало быть… Захарка по-нашему.
А что? Дармоед у меня в мужьях уже был, маньяк-летописец был, разводила тоже имелся. Только Зэка для полной коллекции не хватает.
Кевин преданно заглянул мне в глаза:
– Мардж, я тебе за это все, что хочешь, сделаю!
Вот теперь сижу дома, пью абсент и размышляю, что бы мне с этого «Гудвина» слупить: мозги, горячее сердце или смелость послать его подальше?