Широкие наклонные плоскости настилались на одном уровне с обеих сторон пирамиды. Запряжки волов, достигнув помоста и сбросив каменную глыбу, спускались на землю с противоположной стороны.
По наклонным дорогам шли сотни пар волов. Погонщики погоняли волов криками, бичами и дротиками. Волы ревели от боли. А за погонщиками шли надсмотрщики с бичами и палками. Они зорко смотрели за погонщиками и при малейшем упущении били их сплеча.
С налитыми кровью глазами, храпя и задыхаясь, волы медленно тащились. Спины их были смочены потом, точно волы только что вышли из реки, а с морд клочьями падала пена. На полозьях скользила, покачиваясь, огромная скала. Она была обвязана бечевой и опиралась на высокую спинку. Глыба, казалось, сидела в большом кресле. При каждом движении спинка трещала. А рядом со скалой шли люди, помогая волам. За концы бечевы они тянули глыбу.
Надвигалась ночь. Каменотесы разбили шатры и легли спать, но долго не могли заснуть, взволнованные рассказом Тинро. А утром, лишь взошло солнце, десятники погнали их на работу.
Начальник зодчих с планом в руках отдавал приказания. Вокруг него толпились младшие писцы.
Рассматривая папирус, на котором были начерчены покои и коридоры гробницы, он обратился к начальнику рисовальщиков:
- Не забудь нарисовать картины точно так, как ты изобразил их на папирусе. Заупокойный храм фараона должен быть чудом мира.
- Будет сделано, - низко кланяясь, сказал писец.
- Скажи начальнику ваятелей, чтобы изображения богов были сделаны со всей тщательностью и наибольшим искусством.
- Будет исполнено, - повторил начальник рисовальщиков.
- Сегодня сюда приедет бог наш и отец Миамун - жизнь, здоровье, сила! - продолжал старый писец. - После того как он заложит чертог вечности, зайди ко мне. Да захвати с собой папирус. Не забудь передать начальнику царских работ и начальнику каменотесов, чтоб и они пришли ко мне.
Не слушая ответа, старик возлег на носилки, и рабы понесли его к месту работ.
7
В Долине царских гробниц, у скал, уже производились работы. Несколько сотен полунагих людей заканчивали расчистку холмов, под которыми нужно было построить гробницу. Начальники с минуты на минуту ждали прибытия фараона.
Вскоре прискакал гонец с известием, что едет Рамзес. Загудели трубы. Вдали появилась стража, за ней много носилок. Старый писец приказал приостановить работы, осмотрел расчищенное место.
Носилки фараона приблизились. Рамзес сошел на землю, поддерживаемый жрецом Амона и царевичем Мернептой. Начальники работ упали ниц перед ними.
Фараон не держался уже так прямо, как на празднестве в Фивах, - стан его согнулся. Видно было, что старый Рамзес болен: ему было восемьдесят пять лет, а царствовал он уже более шестидесяти лет. Он кашлял, руки его тряслись. Глядя на людей, стоявших перед ним на коленях, фараон что-то говорил жрецу Амона.