Я смотрел на болото. Все вроде знакомо. Все так и не так. Какие-то все-таки это другие деревья, кусты, трава. Не то. Все чужое. Или я чужой, как сказал когда-то мой друг Серега? И не этого ли я сам хотел?
Потянул Юрку в улицы:
– Пойдем. Мне еще нужно к Ольге зайти, к жене Семена.
Юрка мотнул головой:
– Прости господи…
Я не понял:
– Что? Что ты сказал?
Юрка лишь пьяно отмахнулся:
– Так, это я, так…
Довел покачивающегося одноклассника до дома. И сам пошел в свой пустой и мертвый. Поднялся по лестнице мимо соседских дверей, блестевших свежим решетчатым железом. Усталый, хмельной, тяжелый. К Ольге решил зайти с утра. Проспавшимся, отдохнувшим. Рухнул на пыльную кровать…
Проснулся поздно. Испугался, что могу не застать Ольгу. Но она была дома. Одна. С распухшим темным лицом, с какими-то стеклянными глазами:
– Здравствуй, проходи…
Я всматривался в ее лицо:
– Что с тобой?
– Ничего – она засуетилась, захлопала дверцами шкафчика, – Мне тебе и поднести нечего…
– Да не нужно ничего, Оля.
Но она трясла головой:
– Как же? Так нельзя. Нельзя…
Вытащила откуда-то кошелек… Судя по всему, пустой. Я встал:
– Сейчас схожу. Вина или водки?
– Водки.
Чагудай.
Мы выпили. Ольгино лицо порозовело, глаза стали мягкими. Она заплакала.
– Что, Оля?
– Ничего. Ничего…
Поговорили о наших общих квартирных делах. Нового от нее не услышал. Надо было ждать возвращения Брагина. Спросил Ольгу:
– А как племянник мой? Где он, кстати?
Ольга махнула рукой:
– На улице или по подвалам где-то бегает. Дома почти не бывает. Да и к лучшему. Пособие у меня украл на Семена. Говорит, на учебники. Знаю я его учебники…
– Неужели уже выпивает?
– Если бы. Это мы водку пьем, а они же нынче колятся.
– Как это колятся?
– Шприцами. Покупают какую-то дрянь на Второй заводской в третьем доме и в подвале колятся. Кайф ловят…
– А милиция?
– Забирали они моего. Потом пришли двое. Выкупай, говорят, пацана, а то посадим. А где у меня деньги? Так и сказала им – сажайте. Может, в тюрьме обрасудится. А так-то – только на кладбище. Каждый месяц у нас то парнишку, то девчонку хоронят – передозировка или отравление… Давай выпьем.
Господи, как тут не выпить.
Нормальный мальчик был… Помню в один из приездов он рассказывал мне, что хочет стать артистом. Я его спрашивал:
– Почему артистом?
А он мне так рассудительно:
– Их все знают. Они со всеми начальниками и на заводе, и в милиции дружат, и их никто не трогает.
Неужели своим детским умом дошел?
– В кино будешь сниматься или в театре играть?
– Не играть. Петь буду.
И я тогда попросил его:
– Спой.
И он спел:
«Эх, нам бы, нам бы, нам бы