- Не пора ли Сякина бросить в дело? - спросил Бубнич.
- Нет! - отрезал Бражной. - Дай-ка им прикурить!
И тут же пулеметчик на колокольне повел стволом. Там у исполкома сразу задвигались и начали отбегать темные фигурки, а пулемет вел и вел свою огненную строчку.
Бубнич повернулся к Бражному:
- Кажется, отбили атаку, пора самим атаковать.
- Рано. Гляди, что на флангах делается. Эскадрон у нас единственный резерв, - Бражной опять уставился вниз.
В узких улочках, где пропала атакующая группа Иншакова, усилился огонь, потом высоко взмыл крик. Скоро на площади появились отдельные фигурки, они поворачивались, стреляли и бежали к исполкому.
- Отбили! - ударил по каменному барьеру Бражной. - А ты: эскадрон, эскадрон!
- Стой! - прервал его Бубнич. - Тут дело, кажется, похуже, чем думаем!
Действительно, со всех сторон, не только с Румянцевской, по которой повел было атаку Иншаков, но и с боковых улиц на площадь выскакивали и бежали кучками красноармейцы. Бандиты сумели обойти красных на флангах. Теперь узлом обороны становились исполком, и колокольня.
- Гуляев! - крикнул Бубнич. - В монастырь! Передай Сякину: атака! Пусть гонит их в степь.
Выскочив на улицу, Гуляев впрыгнул в седло первой же попавшейся лошади и ударил коня каблуками. Конек был заморенный, но и ему передалась тревога всадника, он понесся галопом. Гуляев направил коня на плетень, проскакал чьим-то огородом, перепрыгнул поленницу и выскочил на улицу, ведущую к монастырю.
У ворот монастыря его задержали два всадника:
- Документы!
- К комэску! - ответил он.
Его отконвоировали к Сякину. В темном дворе в полной боеготовности стояла кавалерийская колонна. Сякин на вороном коне в белой папахе стыл в главе строя.
- Военком приказал: атаковать, - бросил Гуляев.
- Какая обстановка? - тронул поближе к нему коня Сякин.
- Конница ворвалась на площадь. Сейчас там все перемешалось, наши в исполкоме и церкви еще держатся. Если не отобьем, будет поздно.
- Эскадро-он! - запел Сякин, поворачиваясь в седле. - Ры-сью-у - арш!
Гуляев вместе с Сякиным вылетел из-под арки ворот. Сзади слитно и могуче работали копыта.
В дверях исполкома уже дрались врукопашную. Пулемет на колокольне молчал, зато другой пулемет так и сыпал из какого-то сада вверх свои горящие строки.
- Тачанки на фланги! - гаркнул Сякин. - Эскадроон! Шашки к бою! Вперед!
Гуляев остановился рядом с Сякиным. На этот раз Сякин сам не орудовал шашкой, он слушал и смотрел, и от него во все стороны мчались связные. Мимо впереди цепочки пехоты пробежал бородатый Бражной, ободряюще крикнув: "Молодцом, Сякин!"