Они долго ругались и чуть было не перешли к потасовке…
В дверях дома стали появляться соседки. Они крестились, бормотали какие-нибудь хорошие слова о покойном и потом усаживались вокруг гроба.
Мариго, закрыв лицо черным платком, сидела подле усопшего; руки ее бессильно лежали на коленях. Поза ее скорей выражала крайнюю усталость, чем отчаяние.
Как странно!
Всю ночь сквозь полудрему она вспоминала прошлое. Радостные дни, горькие дни, старость, преобразившую ее лицо и тело. Присутствие покойного мужа словно околдовало ее, вселило в душу бесконечную тоску. Она чувствовала, что и ее путь подходит к концу. К чему мучиться всякими земными заботами? Какой в этом смысл? Рано или поздно и она отправится вслед за Хараламбосом. Куда? Этого она не знала. Но она привыкла верить, что существует иной мир, иная жизнь, помимо этой, быстротечной. Так по крайней мере слышала она постоянно с тех пор, как помнит себя.
Покойник всю ночь лежал на кровати, покрытый простыней. Дрожало пламя свечи, и тени мягко ложились на застывшее мертвое тело.
В эти ночные часы люди с их житейской суетой казались ей такими маленькими и ничтожными! Даже мысль о войнах со всеми их ужасами, об идеях, странных идеях, отнявших у нее сына, рождала у Мариго снисходительную улыбку.
За последнее время она много выстрадала. Следить за каплями, скользившими по кухонному потолку, уже не было для нее простым развлечением. Неотступно думала она о фронте, и ей казалось, что капли разбегаются, гибнут понапрасну. Сырая стена словно пропиталась кровью.
Внезапно Мариго задрожала всем телом. Глаза ее впились в мертвеца, закрытого простыней. Она почувствовала, что эта ночь связала ее с ним новыми, странными путями, и ей почудилось вдруг, что она смотрит на жизнь из могилы.
Но утром все эти мрачные мысли внезапно рассеялись.
Солнечный свет, пробивавшийся сквозь щели закрытых ставен, стер причудливые тени, которые отбрасывали окружающие предметы при пламени свечи. «Боже мой! Какой беспорядок!» — вздохнула она и пошла помогать соседке, хлопотавшей у нее на кухне.
Молочник сказал Мариго, что все запрутся в домах, когда немцы войдут в город. Даже ставни будут закрыты.
Мариго с удовлетворением выслушала его. Конечно, немцы заслужили такой прием. Ах, узнать бы ей хоть что-нибудь об Илиасе, тогда на душе у нее стало бы хоть немного спокойней. Жаль, что она не может сейчас добежать до комендатуры, навести там справки. «В доме все вверх дном!.. Ох! Этой Урании всюду надо сунуть свой нос!» — подумала она.
— Не суетись, ради всего святого! Я сама найду, в чем подать кофе, — сказала она Урании.