И вдруг он услышал выстрелы со стороны холма.
Прохожие останавливались на минуту, прислушиваясь. Видно, происходило что-то необычное. Лавочники стали опускать решетки на окна и двери. Люди растерянно ждали, что будет дальше. Стрельба не прекращалась.
Три военных грузовика, битком набитые греческими солдатами, состоявшими на службе у оккупантов, с головокружительной скоростью промчались по площади и скрылись за углом.
Вскоре показался еще один грузовик. На нем ехали стоя, прижавшись друг к другу, немецкие солдаты во френчах, держа наготове автоматы, они старались не шевелиться, хотя их основательно потряхивало в машине.
И этот грузовик несся в том же направлении. Немцы с ничего не выражающими лицами смотрели на прохожих, которые испуганно шарахались при их появлении и провожали их недоуменными взглядами. Но когда широкий проспект остался позади и грузовик въехал в предместье с его низкими домишками, стены которых были испещрены красными буквами лозунгов, в глазах у немцев отразилось беспокойство. Движение Сопротивления уже приняло широкий размах. И этот странный фронт борьбы с живописными улочками, тесными двориками, весенними цветами и красивыми девушками внушал ужас иностранному солдату, которого обрядили в военную форму и увезли за много тысяч километров от дома и веселых пивных.
Вот мальчик в одной рубашонке помахал палкой, и тотчас залаяла собака. Охваченный паникой баварский крестьянин выстрелил из автомата. Нет, его испугал не собачий лай, на родине он гладил собак, трепал их по шее, заливаясь веселым смехом. Просто нервы у него были теперь расшатаны. Паника заразительна. Тут же застрочили и другие автоматы. Немцам казалось, что они спасаются от невидимого врага, подстерегающего их повсюду.
Грузовики, не снижая скорости, завернули в переулок. Улицы опустели. Только весеннее солнце по-прежнему безмятежно пригревало склон холма.
Перакис спешил добраться до дому. Он уже понял, что где-то неподалеку идет настоящий бой.
Свернув на свою улицу, он увидел, что у калитки его ждет жена.
— Скорей, Аристидис! — как безумная закричала она.
Полковник помертвел.
— Что случилось? — испуганно пробормотал он.
— Мальчик… Он и еще несколько человек заперлись в доме. Они окружены, их убьют!
Каллиопа со слезами бросилась к мужу и прижалась к его груди.
— Спаси его! Спаси его!.. — умоляла она.
Полковник стоял молча. Он ждал, чтобы улеглась немного боль в сердце. Положив руку на грудь, он прислушивался к его вялым ударам.
— Я понесла белье в тот дом, где живет мальчик. «Посидите, подождите его, — говорит мне хозяйка. — В полдень он вернется». Мы слышали шум, но как я могла предположить, Аристидис… Потом прибежал сын хозяйки, и рассказал нам все… Беги скорей! Спаси его, Аристидис!.. — рыдая, твердила она.