– Но я не забыл. Я просто хотел сказать кое-что без свидетелей. – Заместитель начальника безмолвно стоял в ногах кровати, пока Босх не кивнул. – Ты хорошо знаешь свое дело, детектив Босх. Всем это известно. Но это не означает, что ты хороший полицейский. Ты отказываешься быть частью семьи. Это нехорошо. А моя задача – защищать этот департамент. Для меня это важнее всего в мире. И один из лучших способов здесь – контролировать общественное мнение. Делать так, чтобы все были довольны и счастливы. И если для этого потребуется выпустить пару пресс-релизов и организовать пару пышных похорон, с мэром, телекамерами и духовым оркестром, то именно так мы и поступим. Лицо ведомства важнее, чем тот факт, что два тупых полицейских совершили глупость. То же самое относится и к Федеральному бюро расследований. Они искрошат тебя прежде, чем согласятся публично высечь самих себя заодно с Рурком. Поэтому – что я пытаюсь тебе втолковать – с этим правилом надо считаться, если хочешь ладить.
– Чушь собачья, и вы сами это знаете.
– Нет, я этого не знаю. И ты в глубине души тоже так не считаешь. Позволь спросить тебя кое о чем. Почему, как ты думаешь, Льюис и Кларк были отстранены от расследования инцидента с убийством Кукольника? Кто, по-твоему, их осадил?
Босх ничего не ответил, и Ирвинг удовлетворенно кивнул.
– Понимаешь, нам пришлось сделать выбор. Что лучше: увидеть, как одного из наших будут трепать в газетах и судить по обвинению в криминале, или же тихо, без лишнего шума понизить его в должности и перевести в другое место? – Ирвинг сделал небольшую паузу, давая возможность смыслу его слов хорошенько проникнуть в сознание собеседника, а затем продолжал: – И еще одно. Льюис и Кларк пришли ко мне на этой неделе и рассказали о том, что ты с ними проделал. Как приковал их к дереву. Это было отвратительно и бесчеловечно. Но они были так счастливы – как два подростка из футбольного фэн-клуба после встречи с любимой командой. Потому что они тебя прищучили и были готовы прямо тут же подать на тебя рапорт. Они…
– Но сначала я прищучил их.
– Нет. Именно это я и пытаюсь тебе втолковать. Они пришли ко мне с той басней о «жучке» в телефоне, которую ты им наплел. Но фокус в том, что они не ставили в твой телефон никакого «жучка». Я это проверял. Вот о чем я. Ты был полностью у них в руках.
– Тогда кто же… – начал Босх и осекся. Он знал ответ.
– Я велел им повременить несколько дней. Последить, поразнюхать обстановку. Что-то явно затевалось. Эту парочку всегда было трудно обуздать, когда речь шла о тебе. Потому они и перестарались, когда остановили на улице того человека, Эвери, и попросили повести их к хранилищу. Они расплатились за это своей жизнью.