Сейчас она могла думать только об одном: окоченевший труп матери, завернутый в саван, соскальзывает с доски в холодные воды Атлантики. Это, да еще мертвая Перса, лежащая прямо на полу. И Жан Перо в луже крови. Нет, она вовсе не в порядке. Решительно не в порядке!
Селин очень хотелось сказать ему, что, может быть, она никогда больше не будет «в порядке». Вместо этого она только покачала головой и повернулась, чтобы бросить прощальный взгляд на город.
Новый Орлеан раскинулся на берегу реки, прижавшись к ней, словно любовник. Просторная Оружейная площадь, где прогуливаются парочки и веселятся по выходным семейные горожане и где вешают осужденных. Рынок, где продавец по имени Марсель раскладывал на лотке свои овощи. Лабиринт улочек и аллей, который ей так хорошо знаком. Дворы, фонтаны, громыхание телег и карет вперемешку с криками возниц. В жилах этого города текла та же кровь, что наполняла и ее вены уже столько лет, что от этого невозможно было просто так отказаться!
Высокие корабельные мачты, заполнившие всю территорию порта, напоминали лес, состоящий из деревьев, сбросивших листву. Упаковочные клети и бочки, сундуки и повозки – всему этому необходимо было найти место в доках. Потные мускулистые силачи с кожей цвета самого темного черного дерева катили огромные бочки и тяжелые кипы хлопка, тащили другие грузы по деревянной пристани. Полные, хорошо одетые купцы торговались с капитанами судов по поводу цен на перевозку их товаров. Смуглая женщина с огненно-рыжим шиньоном, намотанным поверх ее собственных волос, пробиралась сквозь толпу, удерживая на голове огромную плетеную корзину-поднос.
Селин не могла себе представить, что сможет полюбить какое-нибудь место на земле так, как она любила Новый Орлеан. Она готова была оставить Кордеро Моро в одиночестве, отказаться от поездки и бегом броситься назад, в маленький домик на улице Сент-Энн. Ей так хотелось узнать, позаботился ли кто-нибудь о теле Персы! Мысль о том, что ее любимая опекунша лежит сейчас закоченевшая и никому не нужная после смерти была совершенно невыносима. Селин хотелось кричать от боли, но приходилось молча выносить эту пытку. Ведь она пыталась ускользнуть из города, словно крыса, которая прячется на борту корабля среди тюков и прочих грузов.
Корд коснулся ее руки в тот момент, когда она была совершенно беззащитна и очень уязвима. Ее мысли настолько заполнились горькими картинами и печальными звуками прошлого, что она не удержала своего «защитного покрова». Их руки соприкоснулись, кожа к коже, и Селин почувствовала, как на нее наваливается дурнота. Голова закружилась, ладони покрылись липким потом, в глазах сначала потемнело, а потом внезапно образы из прошлого, словно увиденные глазами Кордеро, замелькали в ее сознании.